Южная звезда (с иллюстрациями)

И он указал на огромную кучу, по-видимому, недавнего происхождения, причем на костях видны были явные следы огня. В это время король и оба его гостя как раз подошли к центру грота, оказавшись перед углублением, которое можно было сравнить с одной из тех боковых часовен, которые пристраивают по бокам собора. За решеткой из железных брусьев, закрывавшей вход, в деревянной клетке как раз такой величины, чтобы можно было только сидеть на корточках, находился пленник, приготовленный, по всей видимости, для одной из ближайших трапез.

Это был Матакит.

— Вы… папочка! — воскликнул несчастный, как только заметил и узнал Сиприена.— Ах, заберите меня отсюда! Выручите меня! Уж лучше я вернусь в Грикваленд, пусть даже меня там повесят, чем оставаться в этой куриной клетке и ждать ужасных пыток, ведь жестокий Тонайа хочет замучить меня, перед тем как сожрать!

Кафр произнес свою мольбу таким жалостным голосом, что Сиприен, услышав ее, почувствовал сильное волнение.

— Разумеется, Матакит! — ответил он.— Я могу добиться для тебя свободы, но ты выйдешь из клетки, только вернув алмаз…

— Тот алмаз!— воскликнул Матакит.— У меня его нет!… И никогда не было!… Клянусь вам!…

— В таком случае, если алмаз украл не ты, то почему ты сбежал? — спросил Сиприен.

— Да потому, что когда мои товарищи прошли испытание прутьями, то кто-то сказал, что украсть мог только я и что я просто хитрю, лишь бы отвести от себя подозрение! А ведь в Грикваленде, когда дело касается кафра,— вы и сами знаете,— его успеют осудить и повесить раньше, чем допросят!… Мне стало страшно, и я, будто и вправду вор, бежал через Трансвааль!

— Рассказ бедняги очень смахивает на правду,— заметил Фарамон Бартес.

— У меня на этот счет уже нет сомнений,— ответил Сиприен,— и он, пожалуй, имел основания не доверять правосудию Грикваленда!

Затем, обратившись к Матакиту, сказал:

— Так вот, я не сомневаюсь, что ты не совершал кражи, в которой тебя обвиняют! Однако когда мы заявим о твоей невиновности в Вандергаарт-Копье, то нам могут не поверить! Так как же, хочешь попытать счастья и вернуться?

— Да! Я готов к любому риску… лишь бы не оставаться здесь дольше! — воскликнул Матакит, охваченный, казалось, чувством дикого ужаса.

— Это дело еще предстоит уладить,— ответил Сиприен,— и мой друг Фарамон Бартес, которого ты здесь видишь, за него берется!

В самом деле, охотник, не терявший зря времени, уже проводил с Тонайей важное совещание.

— Говори прямо! Что ты возьмешь в обмен на твоего пленника? — спросил он у чернокожего короля.

Тонайа на миг задумался и сказал:

— Мне нужно четыре ружья, десять раз по десять патронов для каждого ружья и четыре мешочка стеклянного бисера. Это ведь не слишком много, не правда ли?

— Это в двадцать раз больше, чем следует, но Фарамон Бартес тебе друг и он сделает все, чтобы тебе было приятно! — Он на миг остановился и потом добавил: — Послушай меня, Тонайа. Ты получишь четыре обещанных ружья, четыреста патронов и четыре мешочка бисера. Но, со своей стороны, предоставишь нам упряжку быков, чтобы отвезти всех этих людей обратно через Трансвааль, с необходимым запасом провизии и почетным эскортом.

— Договорились! — ответил Тонайа тоном полного удовлетворения и, наклонившись к уху Фарамона, доверительно добавил: — Мои люди нашли быков твоих друзей, они наткнулись на них, когда те возвращались к себе в хлев, и отвели их в мой крааль!… Славная добыча, не правда ли?

Пленник был немедленно освобожден; и, бросив последний взгляд на великолепие грота, Сиприен, Фарамон Бартес и Матакит, послушно дав завязать себе глаза, вернулись во дворец Тонайи, где в ознаменование заключенного договора двор устроил пышное празднество.

На другой день Мэрэ и молодой кафр условились, что Матакит не сразу объявится в Вандергаарт-Копье, а какое-то время побудет в его окрестностях и на службу к молодому инженеру вернется лишь тогда, когда тот убедится, что никакой опасности нет.

На следующий день Фарамон Бартес, Сиприен, Ли и Матакит отправлялись с надежным эскортом в путь до Грикваленда. Но теперь уже никаких иллюзий не оставалось! «Южная Звезда» была безвозвратно потеряна, и мистер Уоткинс уже не мог отправить ее блистать на Лондонской башне среди прекраснейших сокровищ Англии!

Глава XX ВОЗВРАЩЕНИЕ

С того времени, как четверо соперников отправились в погоню за Матакитом, Джон Уоткинс никогда еще не пребывал в таком дурном расположении духа.

С каждым днем, с каждой истекавшей неделей таяли его надежды вернуть себе драгоценный алмаз. Кроме того, рядом не было его обычных сотрапезников — Джеймса Хилтона, Фриделя и Аннибала Панталаччи, которых он привык видеть за своим столом. С тоски фермер еще сильнее стал налегать на графин с джином, и следует признать, что добавочные возлияния, которые он сам себе прописал, явно не шли на пользу его характеру!