Южно-Африканская деспотия

Очень выручала рыба. Рыба в реке была разнообразна и совершенно не походила на черноморских собратьев. Однако, ловить ее с берега удочкой было конечно здорово, но непродуктивно. Много ли рыбы можно наловить удочкой даже при самом хорошем клеве, если, конечно, сразу не вытащить что-нибудь килограммов этак на двадцать. Надо же учитывать, что накормить этой рыбой требуется не меньше семидесяти человек. А если при этом учесть, что все они физически работают, то и аппетит у них отменный.

Серега вспомнил, как он читал когда-то книжку, где первые тунцеловы как раз и брали тунца обычной удочкой. Правда, таких рыбаков было больше десятка, ловили они только при наличии косяка на блесну, рыбу бросали через себя на палубу, и она сразу от крючка отцеплялась. Вот это была рыбалка. Так можно не только семьдесят человек прокормить. Жаль, конечно, что тунцы в эстуарий не заходят, а у рыбаков не было средств, чтобы выйти в море.

Хотя может быть и правильно, что не было. Никто же не знает, какие там, за проходом ветра и течения. Унесет в океан и выбросит где-нибудь в Антарктиде. Это если повезет. А не повезет, будешь плыть в Австралию или в Бразилию. И неизвестно, что лучше.

Впрочем, из положения рыбаки вышли быстро. Плавсредство соорудили буквально за пару часов. Из бамбука. И тащить не понадобилось. Нарубили стволов, связали вместе и запустили в речку на длинной лиане. А сами шли по берегу. На месте быстро связали плот из двух слоев, положив между слоями поперек несколько обрубков потолще. Испытания показали, что плот надежно держит двух человек. Вот двух человек Серега рыбаками и назначил, отобрав их из числа лесорубов. Все равно деревьев уже свалили вполне достаточно, а есть хотелось разнообразнее, и наличествующая диета не всех устраивала, потому что обитатели усадьбы привыкли к свежей рыбе.

Рыбаки первым делом решили выставить привезенную с собой сеть. Опыта ловли в реках никто не имел. Поэтому из двух вариантов постановки – вдоль реки и поперек нее выбрали компромиссный – по диагонали. Сеть установили, а выбирать решили вечером, посчитав несколько часов вполне достаточным. Ну и конечно же на берегу собрались все кроме часовых. Рыбаки взгромоздились на плот, предусмотрительно прихваченный веревкой к большому камню (думали про большую рыбу, но и течение имели в виду).

По мере продвижения плота, сеть ложилась на настил мокрыми пластами. Кое-где посверкивала чешуёй рыбка. Скоро все двадцать метров были выбраны. Улов составил ровно десять штук.

– М-да, – разочарованно сказал Серега. – Удочкой взяли бы гораздо больше.

Он подумал и стал командовать.

Утром целая экспедиция отправилась за двумя бамбуковыми жердями, а Серега на ровном берегу разложил показавшую себя с худшей стороны сеть и принялся размечать и резать. Растащив в стороны размеченные куски сетного полотна, он мобилизовал несколько женщин с иголками и нитками. И под его мудрым руководством (Сереге очень нравилось слово «мудрым») они принялись шить то, что называлось ловушкой.

Когда почти все уже было готово, явилась экспедиция с бамбуком. Чтобы оправдать количество народа, отправившегося в эту экспедицию, вместо двух жердей принесли больше десятка. На сколько больше Серега не считал, но сдержанно похвалил, потому что уяснил ранее простую истину, что мат не средство воспитания.

Укоризненного взгляда было достаточно, чтобы мужики, почувствовав себя виноватыми, бросились собирать камни для грузил. И пока Серега возился с верхней жердью, для которой грузила не требовались, ему натаскали целую груду. Серега хотел было, по привычке взбеленится и навалять ближайшему, чтобы остальным неповадно было, но потом вдруг ему в голову пришло, что надо во всем искать позитив. А тут даже искать не надо было, потому что позитив валялся на поверхности.

– Зато есть из чего выбирать, – подумал Серега, и почему-то сразу стало легче и радостней.

Еще через полчаса возни сооружение было готово. Серега остро пожалел, что вся бригада профессиональных рыбаков, обученных обращению с ловушками, осталась дома. Но делать было нечего, надо было работать с тем материалом, который имелся. Он выбрал одного из самых крепких.

– Как звать, мил человек?

И долго не мог прийти в себя, смеясь, когда тот заявил:

– Ипполитос.

– Ну иди сюда, Ипполит, – сказал Серега. – Показывать буду.

На следующее утро ловушка сработала как надо. Будучи оптимистом, Серега прихватил у Ефимии самую большую корзину, самоуверенно заявив, чтобы готовилась жарить рыбу и варить ушицу. Ефимия, которая излишком оптимизма не страдала, только усмехнулась в ответ.

Когда Серега с Ипполитом добрались до мотни, она просто кишела рыбой. Аккуратно вывалив улов в корзину, которая действительно оказалась маловата, Серега осторожно и тщательно отобрал колючие экземпляры и зашвырнул их обратно в воду.

– Смотри, Ипполит, – сказал он. – Может они вполне съедобные, но лучше ну их нафиг. И постарайтесь с ними поосторожнее. Может, у Меланьи от них и противоядия нет.