Южноморск (СИ)

- А хочешь, возьми вот этот, - и она достала снизу комплект с разноцветными якорями. Он был такой красивый, намного красивее того, что схватил Генка, что у Николки даже дух захватило от восхищения. Маша поспешно подсказала:

- Накладывай браслет, и вещь твоя, никто не сможет отнять.

Николка послушно наложил браслет на комплект, на каждой вещи которого появились ленточки с его именем. Генка увидел новый комплект, глаза его жадно разгорелись, он шагнул к Николке.

- Ладно, Горяйнов, - нарочито небрежно и снисходительно сказал он, - бери с лодочками, а я уж возьму этот.

- Уже не возьмёшь, - злорадно улыбнулась Маша, подбадривая приунывшего Николку. - Комплект теперь Николкин, никто не сможет его отобрать.

- Да запросто, - нагло ухмыльнулся Генка. - Был Николкин, станет моим. Ай, - он отдёрнул руку от Николкиного комплекта, - жжётся, зараза.

Он удивлённо рассматривал свои покрасневшие пальцы.

- Вот и будет жечься, - торжествующе объяснила Маша. - Теперь ни у кого ничего не сможешь отнять, обожжёшься.

- Да что это за жизнь, - плачущим голосом завопил Генка. - Жили нормально, не тужили, так принесло этих волшебников, житья не стало. В кабинках запирают, вещи руки жгут. Я жаловаться буду - неожиданно заявил он.

- Кому? - ехидно поинтересовался Колян.

- Найду кому, - угрюмо пробормотал Генка.

- Лучше человеком будь, - посоветовала Маша, - тогда тебя никто не обидит, дом всегда защитит.

Николка радостно прижал к себе свой постельный комплект. Совершенно новое чувство начало постепенно охватывать его - радость от того, что у него появились новые красивые вещи, которыми он может пользоваться без опасения, что их отберут. Ему начинала всё больше нравиться новая жизнь. "Подумать только", - вдруг вспомнил он. - "Ещё вчера мы возвращались в детдом после каникул, не испытывая никакой радости и не ожидая ничего хорошего, и так всё внезапно изменилось к лучшему. Просто не верится, что это на самом деле и мне не снится".

Затем Маша выдала каждому новенький ранец (Николке достался с якорем, да и Генка был доволен - он получил ранец с Бэтмэном). В ранцах лежали пеналы с полным набором ручек, карандашей, линеек и прочих необходимых мелочей.

- Несите к себе ваши вещи, - сказала Маша. - Мне сейчас 5-ю группу нужно отоварить.

Они гурьбой ввалились в свою спальню, радостно обмениваясь впечатлениями от новых вещей и от новой жизни. Зоя Петровна хлопнула в ладоши, привлекая их внимание.

- Внимательно посмотрите на листочки у вас на тумбочках. Это распорядок дня ...

В это время в комнату вошёл невысокого роста мужчина.

- Здравствуйте все, - улыбаясь, сказал он. - Зоя Петровна, смена караула. Представьте меня ребятам.

- Ребята, - не отвечая на улыбку, обратилась Зоя Петровна к группе. - Это ваш новый воспитатель, Пётр Макарович, он будет вместо Милицы Константиновны.

- Ура, Милицию убрали, - восторженно завопил Симка. - А ты ещё возмущаешься, - обратился он к Генке. - Ты спасибо должен сказать новой директорше, что она эту гадюку от нас убрала.

Действительно, Милицу Константиновну спокойно можно было рекомендовать на должность надзирателя в концентрационном лагере. Она патологически ненавидела детей и очень умело портила им жизнь.

- Ещё неизвестно, будет ли этот лучше - угрюмо пробормотал Генка.

Зоя Петровна, не прощаясь, вышла из комнаты. Николка посмотрел на нового воспитателя, и ему очень понравилось то, что он увидел. Хотя Пётр Макарович был среднего роста, худощав, коротко пострижен, но от всей его фигуры веяло такой уверенностью в себе, что рядом с ним и самому становилось спокойно, а серо-голубые глаза смотрели тоже уверенно, спокойно и ласково. Да, именно ласково, как редко кто смотрел на детдомовских детей. Николка облегчённо вздохнул. Нет, Генка не прав, этот воспитатель был намного лучше Милиции. Николка повернулся, чтобы сказать об этом Генке и оцепенел от ужаса. Генка со злорадной ухмылкой приготовился сделать очередную пакость. В руке его был уже готов к броску шарик от пейнтбола, наполненный трудно смываемой липкой краской. Николка не успел ничего сказать, предупредить воспитателя - шарик уже летел в его направлении. При этом Пётр Макарович не мог видеть летящий шарик - воспитатель как раз повернулся спиной к ребятам, направляясь к шкафчикам, расположенным у той стены, в которой была входная дверь. Тем не менее, к большому облегчению и радости не только Николки, но и остальных ребят, шарик попал не в воспитателя, а в дверцу шкафчика, где было написано имя Генки. Воспитатель повернулся к ребятам как раз в тот момент, когда Генка со злостью запустил в него ещё один шарик. Время как бы замедлилось: ребята видели летящий шарик, видели, как воспитатель спокойно поднял руку, сделал толкающее движение, и шарик с полдороги полетел обратно и ударил прямо в затылок отвернувшемуся Генке, залив краской его голову, одежду, а также забрызгав красивый пушистый плед, который лежал на Генкиной кровати. Плед был жёлто-зелёным, а краска ярко-алой, так что пятна сильно выделялись на пледе.