Южный берег Крыма

...на дороге беседовали трое Романовых... Дорога была загорожена дрожками в одну

лошадь, поперек ее стоял верховой конь; Льву Николаевичу нельзя было проехать. Он

уставился на Романовых строгим требовательным взглядом, но они еще раньше

отвернулись от него. Верховой конь помялся на месте и отошел немного в сторону,

пропуская лошадь Толстого. Проехав минуты две молча, он сказал:

— Узнали, дураки.

И еще через минуту:

— Лошадь поняла, что надо уступить дорогу Толстому».

Эта крымская картинка, написанная Горьким с натуры, раскрывает отношение Романовых

к великому писателю, который незадолго перед этим был отлучен от церкви и в глазах

правившей клики был «преступником на свободе».

Не менее колоритна другая запись. Горького о Толстом той же поры:

«Видел я его однажды так, как, может быть, никто не видел. Шел к нему в Гаспру берегом

моря и... на самом берегу, среди камней, заметил его маленькую, угловатую фигурку в сером

помятом тряпье и скомканной шляпе. Сидит, подперев скулы руками, — между пальцев веют

серебряные волосы бороды, и смотрит вдаль, в море, а к ногам его послушно

подкатываются, ластятся зеленоватые волнишки, как бы рассказывая нечто о себе старому

ведуну...

Тогда я осторожно, чтобы галька под ногами не скрипела, ушел назад, не желая мешать

его думам».

Гуляя однажды у моря, — дело было в январе, — Лев Николаевич простудился и заболел

воспалением легких в тяжелой форме. В связи с этим заболеванием Толстого в Петербурге и

Москве распространились слухи о близкой кончине писателя. Царское правительство

поспешило послать в Ялту симферопольского прокурора для конфискации дневников и

переписки Толстого, чтобы все это — не дай бог! — не появилось в печати. Синод, в свою

очередь, направил в Гаспру своего представителя. Была поставлена задача — добиться у

Толстого отречения от «заблуждений» (Толстой выступал часто против официальной

церкви). На тот случай, если писатель не пойдет на это, было дано указание заявить о

признании им на смертном одре своей неправоты.

Но крепкий организм Толстого и климат Южного берега помогли одолеть болезнь. Лев

Николаевич, перенеся в марте 1902 года еще и брюшной тиф, наконец, поправился и к июню

1902 года был совершенно здоров.

В Гаспре Толстой работал над повестью «Хаджи Мурат». Рабочий кабинет его находился

на втором этаже, а окна и двери кабинета выходили на балкон.

До пребывания в Гаспре Л. Н. Толстой посетил Южный берег Крыма дважды: в 1855 году,

в дни Севастопольской обороны, участником которой он был, и в 1885 году, проведя неделю

в Симеизе.

За Гаспрой расположен курортный поселок Кореиз.

В Кореизе представляет интерес Кореизский (бывший Юсуповский) дворец. Здание

дворца строилось под руководством ялтинского архитектора Эшлимана и закончено в 1904

году. Стиль — модерн. Расположено оно в форме подковы, выпуклой частью обращенной в

сторону моря. Стеновым материалом для дворца явился серый гаспринский мраморовидный

известняк.

В 1925 году, в санатории ОГПУ, открытом в Кореизском дворце, отдыхал выдающийся

деятель Советского государства Ф. Э. Дзержинский.

В 1945 году, в период Ялтинской конференции, в Кореизском дворце размещалась

советекая правительственная делегация.

АЛУПКА

Каменное великолепие.

Памятник братьям-партизанам.

Детская здравница.

Чтобы увидеть неповторимую красоту и картинность Алупки, надо взглянуть на нее с

моря. Перед вашими глазами — большой видовой треугольник. У основания этого

треугольника, вдоль берега, живописно раскинулись домики, санатории и Дворец,

утопающие в зелени садов и парков. От нижних его углов каменными тяжами протянулись

горные кручи, серые и извилистые. А вершиной этой треугольной панорамы, неподражаемой

и величественной, стала зубчатая голова знаменитого старца Ай-Петри. На 1233 метра

поднялась она над городом и закрыла доступ к Алупке северным и северо-восточным

ветрам. Под ее прикрытием зимой и летом зеленеет экзотическая растительность

Алуштинского парка, самого прекрасного на Южном берегу Крыма, где круглый год лежит

изумрудный ковер травы на полянах, в январе расцветают розы, в феврале — миндаль, в

марте — алыча, кизил, анемоны и другие цветы и деревья.

Совершенно другое мнение складывается, когда смотришь на Алупку со стороны,

например, из беседки «Приют туриста». В этом случае ее расположение совсем не

выразительно. Кажется, что если бы не скалистый трезубец Ай-Петри, в расположении

Алупки не было бы ничего примечательного. Но вблизи дворца или в парке своеобразие

алупкинской географии поражает и производит сильное эмоциональное воздействие.

Очень красив город в лунную ночь. Колонны кипарисов подняли вершины в густую темень