Южный фронт

Громилы были построены полукругом возле дома и начали беспорядочную стрельбу. Верховоды надеялись, что хоть несколько шальных пуль да попадут в неугомонного русского. В голове Батяни мелькнула мысль быстренько рвануть в черный ход. Однако все пространство между ним и топчаном простреливалось. Пули попадали в стены, вырывая куски древесины и тростника. Несколько пуль угодило и в топчан. Однако в нем они и застряли. Майор уж не стал выяснять, из чего тот был сделан, но походило на то, что он был не простой лежанкой. «Если старик столько лет жил в ожидании нападения бандитов, он вполне мог создать не только черный ход, но превратить самодельный топчан в бронированный щит», – размышлял Лавров, пока пули свистели вокруг него. Он попытался приподнять топчан, и действительно тот поддавался с трудом. Пришлось хорошенько налечь и поднажать, чтобы перевернуть и сдвинуть его с места. Под аккомпанемент смертоносной свинцовой музыки десантник пододвинул «щит» к самым дверям.

Верховоды не знали, радоваться им или нет по поводу того, что русский даже не попытался ответить на шквальный огонь. Им хотелось думать, что его сразу же посекло пулями, однако, зная, что приходится иметь дело с профессионалом, до конца в этом уверены не были. Мафиозо вместе с адмиралом дали команду прекратить стрельбу. Наркобарону хотелось взять русского живьем и сурово наказать, чтобы весть об этом разлетелась по всей Латинской Америке. Мол, если уж согласился работать на дона Хулио Гарсия, то не вздумай дергаться. Даже если бы десантник был найден в доме убитым, экзекуция была бы произведена и над мертвым телом. Пещерные законы местной мафии давали о себе знать.

Батяня лежал за перевернутым топчаном, вслушиваясь в голоса. Благодаря своей феноменальной памяти он хорошо различал, когда говорил крючконосый, а когда спецслужбист. Лишь голоса президента слышно не было. Судя по всему, и бандитский главарь, и главный помощник диктатора стояли чуть правее от входа. Это был самый край простреливаемой зоны. Андрей понимал, что достать их там будет не так просто. Но все-таки он рискнул. Верховоды обменялись очередными репликами, собираясь отправить в дом гвардейцев в бронежилетах. Русский убедился, что оба оставались на своих прежних местах. Он выдохнул, молниеносно вынырнул из-за своего укрытия, ударил по створке дверей, освобождая пространство для винтовки. Бандиты и гвардейцы едва успели поднять свои автоматы, как Лавров дважды выстрелил по мафиозо и спецслужбисту и тут же вернулся в исходное положение. Выпущенные им пули задели и одну, и другую цель. Оба верховода были ранены – наркоделец в правую, а адмирал в левую руку. Они резко покинули простреливаемую зону и отдали новый приказ об обстреле. Впрочем, бандиты и сами без приказа возобновили стрельбу.

Батяня отстреливался как мог. Опять же ему хорошо помогала его способность запоминать расположение противника. Поэтому из пяти выстрелов вслепую – четыре оказались точными. Противник негодовал. Гарсия орал как резаный, обещая лично подвесить русского над костром и закоптить. Русский ждал подходящий момент, чтобы завалить очередного бандита или гвардейца. Внезапно на него навалился кто-то сзади, пытаясь задушить. Комбат среагировал мгновенно. Крепко держа двумя руками винтовку, он сделал ею резкое движение назад и ударил нападающего прикладом. Хватка у того сразу ослабла. Андрей повернулся и увидел, что это был недобитый ранее оператор. Последнему повезло выжить даже после плотного огня своих же дружков. Недолго церемонясь, десантник выхватил пистолет и застрелил врага.

Все это происходило на фоне новой волны плотного огня. Батяня оценил новый поворот ситуации и решил в очередной раз схитрить.

– Не стреляйте! Я ранен! Я сдаюсь! – изо всех сил заорал он.

– Прекратить огонь! – скомандовал своим бандитский главарь и обратился к русскому:

– Давай выходи, черт проклятый!

– Я не могу идти! Ноги перебиты! – лукавил Батяня.

– А, сука, получил все-таки! – злорадно воскликнул Хулио. – Сейчас я своих парней пришлю. Они тебя вытащат. Только без лишних движений! И чтобы мы руки твои могли видеть!

– Да какие там движения! Я ранен! Еле двигаюсь! Руки поднять не могу! Выставлю их перед топчаном! Будут прямо из дверей торчать! – русский продолжал водить за нос противника.

– Ладно! Давай! Как только увидим руки, я сразу отправлю бойцов за тобой! – согласился крючконосый.

Лавров во время диалога с неприятелем подтащил к топчану тело убитого оператора. Форма на нем была похожая на форму самого майора. Да и комплекция приблизительно совпадала. Майор приподнял убитого и положил на ребро перевернутого топчана так, чтобы руки торчали через дверной проем.

– Аа-а-а… Как больно… – имитировал он стон тяжелораненого, а сам отполз в дальний угол. Там перезарядил винтовку и проверил количество патронов в пистолете. Можно было воспользоваться заминкой и все-таки уйти через черный ход.

Однако Андрей решил этого пока не делать, рассчитывая хотя бы еще немного уменьшить «численный состав вражеских групп».