Южный коридор

Люди Эклфилда оказались в крайне уязвимом положении. За тремя машинами на дороге укрылись трое бандитов с пулеметами, которые держали федералов под прицелом со стороны шоссе, а другие головорезы наседали на конвой со стороны леса.

Болан бежал к засаде с тыла и уже приготовил свой «отомаг», когда внезапно до него дошло, какие опознавательные знаки красовались на трех автомобилях.

Это были полицейские машины.

Его первой реакцией на неожиданное открытие был неподдельный ужас. Что это — страшное недоразумение, стрельба по своим, которых приняли за врага? Выходит, полиция устроила засаду в ответ на стрельбу в особняке Скьяпарелли?

Впрочем, долго искать ответа Болану не пришлось. Один из пулеметчиков повернулся к нему лицом, и Болан немедленно узнал холодный отсутствующий взгляд охотника за головами. Он уже видел этого парня в аэропорту.

«Отомаг» без колебаний сделал свое дело, и пенистая алая кровь забрызгала полицейские опознавательные знаки на крыле автомобиля. Из-за машины показался еще один боец, но вторая очередь «отомага» вернула его на место и уложила ничком на дорогу.

Третий пулеметчик был занят перестрелкой с федералом, который продвигался вперед под прикрытием колонны машин. Первая пуля Болана оторвала бандита от земли, а вторая — помогла приземлиться на капот.

Из леса выбежал человек с винтовкой в руке, но вдруг замер на полпути и во все глаза уставился на Болана. На человеке была защитная форма помощника шерифа.

Ситуация приняла драматический оборот.

С самого начала своей долгой войны Болан воспитывал в себе инстинктивные реакции таким образом, чтобы скорее принять смерть от полицейского, чем открыть по нему огонь. «Этим и только этим, — твердил он себе, — я отличаюсь от моих врагов».

Но теперь здравый смысл отчаянно боролся с инстинктом. Минуту назад Болан уже решил подобный вопрос, и чутье не обмануло его, несмотря на полицейские опознавательные знаки.

Теперь все было по-другому. Перед ним был не полицейский автомобиль, а живой человек в форме, и отточенный за долгие годы инстинкт яростно сопротивлялся.

Казалось, время остановило свой ход. Два человека в упор смотрели друг на друга, зная, что любая ошибка будет стоить им жизни. Наконец, молчание было прервано криком:

— Стреляй, Билли-Боб!

— Идите к черту, — тихо сказал помощник шерифа, повернулся к Болану спиной и медленно зашагал к лесу.

Болан поспешил в другую сторону, к опрокинутому автомобилю.

Теперь, когда засада была подавлена, ход сражения резко изменился. Федералы сгруппировали силы и перешли в контрнаступление, а огонь со стороны леса становился все реже и беспомощнее.

Задняя дверца перевернутой машины была распахнута настежь. Болан наклонился и заглянул внутрь.

В салоне находились двое. Молодой начальник оперативного отряда, весь в крови, неуклюже повис на спинке переднего сиденья. Водитель лежал, скрючившись под рулевой колонкой. Оба были без сознания.

Болан немедленно принялся за дело и вытащил их из машины; когда на помошь прибежали два федерала, раненые уже лежали на траве. Болан делал водителю искусственное дыхание, и один из федералов его подменил, а второй занялся юным Дэвидом.

— Думаю, с ним все в порядке, — тяжело дыша, сказал Болан. — Вся эта кровь — из царапины на голове. Скорее всего, контузия.

Федерал держал в руке служебный револьвер 38-го калибра. Он смерил Болана недоверчивым взглядом и медленно спрятал оружие в кобуру.

— Ты стрелял просто здорово, — сказал он с восхищением и добавил изменившимся голосом: — А теперь лучше мотай отсюда. Не жди, пока заявятся настоящие полицейские.

— Где Скьяпарелли?

Федерал встревоженно посмотрел на перевернутый автомобиль:

— А разве... я думал... он был с Эклфилдом.

— Был да сплыл! — рявкнул Болан.

— Никто не приближался к этой машине, мистер, — оправдывался федерал. — Я все время держал ее под прицелом. Если бы...

Болан обвел взглядом пустырь.

— В этой высокой траве ты мог его и не заметить. Возможно, он был ранен и уходил ползком. Советую прочесать вон те кусты.

— А я советую тебе мотать отсюда, — повторил федерал с мрачной усмешкой.

Болан презрительно скривил губы, но решил не возражать.

Юный Дэвид скоро оправится от раны на голове и легкой контузии. Остальные оперативники не пострадали вовсе или отделались пустяковыми ранениями. Разве что водителю машины, в которой ехал Эклфилд, досталось больше других, но и его жизнь, судя по всему, была вне опасности. Когда Болан уходил, водитель уже начал приходить в сознание. Ничего, должен выкарабкаться, ему еще повезло...

Оставалась неясной судьба лишь одного участника конфликта — хозяина Атланты. Но в ту минуту Мака Болана меньше всего волновала участь Чарльза Скьяпарелли; что бы с ним ни стряслось, он это вполне заслужил.

Теперь на попечении Мака Болана была двадцатишестилетняя женщина, которая выглядела на все сорок. Кто знает, суждено ли ей в дальнейшем прожить хотя бы один день нормальной, полноценной человеческой жизнью?!