Южный квартал

С тех пор как одна юная особа полностью завладела всеми его помыслами, он навсегда лишился покоя. Эта девочка казалась ему верхом совершенства. Ее взгляд или улыбка отдавались в груди Рика бешеным стуком сердца, невыносимой болью. Мужчина осознавал, что не имеет на нее никаких прав. Постепенно он привык наблюдать за ней со стороны, а что происходит в его душе при этом, мог знать только он сам.

Девочка очень часто появлялась на пляже, находившемся прямо под окнами серого дома. Окруженная приятельницами, семнадцатилетняя Афродита принимала солнечные ванны, совсем не подозревая, что за ней следят. Золотистый загар ее тела прекрасно гармонировал с белыми, словно молоко, густыми локонами волос и с таким же белым, почти прозрачным купальником. Ее формы выглядели настолько прекрасно, что даже самый взыскательный мужчина не обнаружил бы никаких изъянов.

Стоя за шторой, Рик сосредоточенно рассматривал в бинокль каждую клеточку ее тела, любовался притягательными светло-карими глазами, беспечной улыбкой, маленькими выпуклостями грудей, выступающими под бюстгальтером. Мужчина знал, что рано или поздно девочка будет принадлежать ему. Однако овладеть ею однажды – значит потерять ее навсегда... И Рик постоянно откладывал на потом это мгновение, сколь ужасное, столь и счастливое.

В этот вечер Рик заехал в гараж и не торопясь вылез из салона машины. Автоматическая дверь гулко захлопнулась за его спиной. Включив свет в помещении, мужчина ослабил галстук и, достав виски, сделал несколько глотков. Сегодня рабочий день длился необычайно долго. К счастью, завтра выходной... Глотнув еще немного спиртного, Рик осмотрел стены гаража, испещренные фотографиями и наклеенными иллюстрациями из журналов; все они в той или иной степени имели сходство с его девочкой.

Поднявшись в свою квартиру, мужчина первым делом снял серый костюм-тройку и, повесив его в гардероб, достал оттуда черные кожаные брюки и такую же куртку. Для Рика эта одежда олицетворяла его ночные прогулки. Узкие брюки и кожанка мало подходили для теплых июльских ночей. От жары его спасал только мощный кондиционер, установленный в салоне его машины.

Почти каждую ночь Рик отправлялся в районы, богатые уличными проститутками, и отыскивал тех из них, кто хоть немного походил на его девочку. Как правило, из дюжины женщин, выстроившихся на обочине вдоль пустынной улицы, всегда находилась одна молоденькая блондинка. Природная или крашеная – для Рика это не имело никакого значения. Занимаясь с ней сексом, он давал волю своей буйной фантазии, представляя себя рядом со своей Афродитой, исполнявшей все его желания. Подобные поездки очень скоро стали для него обычным и обязательным ритуалом.

Сейчас Рик стоял у большого зеркала, встроенного в гардероб, и разглядывал свое обнаженное тело. С возрастом оно немного заплыло жиром, но по-прежнему оставалось плотным и мускулистым. Могучая грудь заросла черным мехом волос, едва начавших седеть. На ногах выступали крупные вены... Рик постоянно следил за своей формой и сейчас, рассматривая себя в зеркале, остался доволен. Его фигура выглядела внушительно, взгляд – властный и непреклонный.

Рик принял холодный душ, оделся и, спустившись в гараж, снова сел за руль своего «БМВ». На руке мужчины блестел браслет с гравировкой его имени, на шее висела цепочка из серебра, а на пальцах сверкали кольца с бриллиантами.

Несколько дней назад Рик увидел проститутку, которая очень напоминала ему его девочку. Во всяком случае, как только он заметил ее, у него перехватило дыхание. Сходство поразительное! В тот момент девушка занималась другим клиентом, а потом Рик ее не встречал. И теперь при мысли, что, может быть, сегодня ему повезет больше, мужчина почувствовал легкое волнение в груди.

Он выехал из гаража и облизал губы, предвкушая удачную охоту.

* * *

Брайан Бреннан слыл талантливым художником и скульптором. Его квартира, которая одновременно служила ему и мастерской, находилась в Манхэттене, на пересечении Одиннадцатой авеню и Двадцать седьмой улицы. Окна мастерской выходили на причал реки Гудзон. Когда-то это место являлось одним из коммерческих центров Нью-Йорка. Сюда причаливали огромные пароходы и баржи, груженые разнообразными товарами, наполнявшими рынки Америки. День и ночь беспокойно работали подъемные краны, и на судоверфях, возвышавшихся неподалеку, также кипела работа. Но со временем славный некогда морской порт постепенно утратил свое значение. Грузы стали доставлять самолетами, а коммерческие центры переместились в Бруклин, Бейонн и Нью-Джерси. С тех пор многие судоверфи сгорели, а на территории порта остались пустовать многочисленные ангары и складские помещения.