Южный поход

Артиллерия к тому времени прекратила стрельбу, опасаясь накрыть огнем собственные войска. Кавалерия на флангах с поддержкой пехоты тоже справилась, наконец, с врагом и погнала вражескую конницу назад к городу. Там, где произошла схватка, остались лежать неподвижные тела павших коней и людей.

Багратион, как безумный, продолжал мчаться вперед, обгоняя пешие полки. Вскоре перед нами показалась линия отступающих кокандцев. Они огрызались стрелами и редкими ружейными выстрелами.

— Что за мэдленность? — сердито закричал князь Петр. — Атакуйтэ их, атакуйтэ!

И сам подал пример, как надо действовать, вытащив саблю и бросившись вперед на врага.

Заметив командующего, уставшие солдаты ускорили шаг и тоже побежали на кокандцев, приготовив штыки, потому что на перезарядку ружей не было времени.

Вдали уже показались стены цитадели Чимкента, а над ними в горячем воздухе маячили купола мечетей и башни минаретов. В тот же миг с крепостных стен загрохотали пушки. Я увидел, как в тех местах, где они стреляли, на стенах расцвели облака пороха.

Когда над головой свистят ядра, хочется спрыгнуть с коня и закопаться в землю, как крот. Сразу должен сказать, звук препаршивейший. Тем более, когда ты слышишь, как позади от взрывов дрожит земля и кричат раненые люди.

Чтобы поскорее уйти из зоны обстрела, я тоже ударил Смирного пятками и неловко достал саблю. Как бы тут еще не порезаться на ходу, когда буду ей размахивать.

Что мне еще следовало освоить, так это искусство конной рубки. Надо бы попросить казаков дать несколько уроков. Потом, когда закончится это сражение и при условии, что я выйду из него целым и невредимым.

К этому времени мы настигли кокандцев и Багратион одним из первых врубился в их строй и начал крушить всех саблей. Краем глаза я заметил, что конница казахов и казаки с обоих флангов тоже добрались до линии врага и там с ними начали сражаться пешие кокандцы.

Шум вокруг стоял невообразимый. Через равные промежутки времени стреляли пушки с крепостных стен, затем им в ответ начали стрелять наши пушки.

На Багратиона накинулись пешие сарбазы врага, махая саблями и пытаясь достать его копьями. Рядом с ним в мгновение ока очутились адъютанты и немногочисленные офицеры. А еще подоспела пехота и взяла врага в штыки. Я тоже пытался пробиться сквозь наших солдат и вскоре оказался посреди противников.

Вы когда-нибудь бывали в тесной толпе, например, во время митинга или праздничного шествия? Тесно, повсюду незнакомые лица, все куда-то несутся. Похоже на бурный поток, рвущийся по руслу, только вместо воды искаженные злостью и страхом лица. Всюду впереди, куда я не глядел, мельтешили смуглые лица, сверкающие лезвия сабель и кончики копий. В воздухе стояли хриплые выкрики на незнакомом языке.

Враги навалились на меня, пытаясь сдернуть с коня. Смирный кусал их и лягал изо всех сил, не подпуская ко мне. Вот когда я в очередной раз порадовался, что мне попался такой бешеный конь.

В это время из задних рядов гренадер кинули гранаты. Они взорвались в глубине вражеского строя и тогда кокандцы не выдержали. Зазвучали отчаянные вопли, в которых, хотя они и звучали на чужом наречии, чувствовались призывы о спасении. Вражеский строй распался и кокандцы побежали.

Все злые лица вокруг меня развернулись к Чимкенту и рванули туда, не обращая на меня внимания. Какое-то время я несся вместе с врагами, подхваченный ими, будто течением реки, и только потом насилу вырвался из этого потока. Для этого, правда, Смирному пришлось сбить нескольких беглецов с ног, толкая их грудью.

Едва я высвободился из вытекающей к городу человеческой реки, как тут же попал в другую быстрину, так как вокруг меня с криками побежали уже наши солдаты. Они преследовали отступающего врага, как гончие, догоняющие зайца.

Я остановил Смирного и, задыхаясь, смотрел, как гренадеры бегут за кокандцами, подняв штыки. Сам себя я сравнил с камнем, который обтекают воды бурной горной речки. Багратион уже был далеко и продолжал вести войска к городу.

Мы пересекли небольшую речку, и вброд, и по небольшому деревянному мостику, а затем оказались уже совсем недалеко от Чимкента. Стены не такие высокие, как в Туркестане, кажется, на них можно взобраться, если встать на спину лошади. При этом стены оставались толстыми и солидными. Ров отсутствовал, перед стенами на тесном пространстве теснились множество глиняных мазанок, огороженных небольшими садиками. В общем, защита города была явно похуже, чем в Туркестане.

Впрочем, ворота здесь оказались ничуть не слабее. Крепкие, высокие и окованные железом, они приоткрылись лишь наполовину, и только одну створку. Кокандцы достигли ворот и потекли в город, спасаясь от преследования. Со всех сторон раздавались жалобные крики, видимо задние ряды молили о пощаде.