Южный шторм (СИ)

Ударная волна докатилась до Айны тугим комком воздуха. Линкор переломился пополам. Носовая часть отделилась, фок-мачта легла на правый борт. Затем оба грота, бизань и дымовая труба ушли под воду вертикально, остались торчать памятником погибшему кораблю, которым так гордился Далматис, все уши прожужжав рассказами о нём. Пиратский флагман не только не сделал ни единого боевого похода на север, даже ни разу не выстрелил по своим убийцам…

Плотно стоящие в бухте барки, баркентины, бриги, шхуны уходили в свою корабельную преисподнюю без такого праздничного салюта, как гордость вице-короля. Особенно досталось отшвартованным борт о борт. Пламя пожаров перебрасывалось на соседние палубы беспрепятственно. Но ещё быстрее огня распространилась паника. И с торговцев, и с боевых кораблей дружно бежали команды, у стоящих подле причальных бочек – просто кидались в воду, не тратя драгоценные секунды на спуск шлюпки.

Вряд ли урон был сокрушительным. Гораздо сильнее оказался моральный удар. Пиратов безжалостно и неотразимо уничтожали в самом сердце их владений, и те ничего не могли противопоставить.

Наконец, проснулась береговая батарея. Налётчики отправили несколько залпов в её направлении и легли на северный курс. Если вдруг какой-то из кораблей северян получил попадание, никаких очевидных повреждений Айна не рассмотрела. И это – к лучшему. Рикас запросто мог напроситься на борт, не пропускать же такое веселье!

Её провинность в виде дневного вылета супруг не заметил, как и не обратил внимания на едва скрываемую радость. Он явился заполночь, уставший настолько, что даже не ругался. Просипел только:

- Знаешь, что твои натворили?

Твои! Далматис подвёл черту. Раньше он любил убеждать: мы с тобой – это главное, и весь мир падёт к нашим врагам. Теперь жена отнесена к вражескому лагерю. Что действительно важно, икарийский лагерь для неё – истинно свой. Утром, уходя, супруг предупредил её не выходить из дому минимум неделю, пока не окончатся похороны и поминки. Могут припомнить тейское родство и икарийское происхождение.

Айна угадала, Рикас действительно стоял на флагманском фрегате, возглавляя отряд морской пехоты. События могли повернуться по-разному, не исключалось и отражение абордажа. А ещё он разглядывал в мощный бинокль набережную, и отнюдь не только в связи с операцией. Сердце млело от ощущения ничтожного шанса увидеть хоть край её платья… И одновременно он желал Хели находиться как можно дальше, в безопасности от попадания шального снаряда или осколка. Стараниями их отряда Фрона превратилась в весьма горячее место!

Его надежды, как и тревоги, были напрасными. Дочь непризнанного императора отсутствовала на Харриргарде. Спустя неделю она переступила порог дома Алайнов. Но не Рикаса, а его сестры.

- К вам госпожа из дворца! – представила визитёршу горничная.

Стоял умеренно тёплый майский день, осень заканчивалась, в столице пиратской империи ощущалась близость зимней свежести. Айна играла с сыном Тимосом на широкой террасе, закиданной подушками. Он радостно пускал пузыри и пытался достать крохотными пальчиками гирлянду разноцветных ракушек с заботливо скруглёнными краями створок – традиционную игрушку в домах морского побережья.

При виде Хели она поднялась.

- Добрый день, Ваше Императорское Высочество.

- Здравствуйте… И не нужно так меня величать. Иначе я буду вынуждена обращаться «Ваше Вице-Императорское высочество»?

- При желании – просто «высочество», если уж блюсти протокол, но лучше обойтись. Присядете?

Гостья опустилась на очень низенькое мягкое кресло. Тимос сможет забраться на него уже года в полтора-два. Хели пришлось поджать ноги, отчего поза стала менее официальной. Её происхождение продолжали не афишировать, о родстве с Тероном знал очень ограниченный круг, включая вице-императорскую семью.

Из всех дам пиратского двора Хели была практически единственной, заинтересовавшей Айну. Но при редких встречах та только отвечала на приветствие и торопилась скрыться, не выражая ни малейшего желания общаться накоротке. И вот – явилась сама, без приглашения и предупреждения.

Скромное, быть может – несколько обтягивающее серое платье смотрелось весьма элегантно, но без претензии на монаршую роскошь. Её мать, получив титул императрицы, пусть и самой захудалой империи, решила компенсировать десятилетия пребывания в тени и не показывалась на коридорах дворца иначе как в бриллиантах. Айна в мягкой домашней куртке и шароварах совсем не походила на приготовленную к приёму августейшей особы.

- Вы играете с ребёнком здесь… А девятнадцатого? Не боялись, что снарядом…

Айна отрицательно качнула головой.

- Они прямиком двигались к порту и по жилым кварталам огонь не вели.

- Вот как? – Хели повысила тон, распаляясь. – Но дворец – практически у набережной!

- Я слышала, что случайный снаряд угодил в первый этаж, сожалею. Приказать принести вам кофе?

Но гостья не дала увести себя от темы разговора.

- Я не возьму из ваших рук ничего! Снаряд убил моего брата!