Южный Урал, № 27

Вскоре появляется и хозяин имущества — начальник производства Семен Яковлевич Школяр. Он сбрасывает кожаное пальто на спинку кресла, нажимает на край стола, чтобы убедиться, что он не качается, затем усаживается, раскрывает папку и начинает работать, делая вид, что не замечает удивленных взглядов рабочих.

Диковато выглядит массивный письменный стол, уютное кресло и домашняя лампа в суровой обстановке работающего конвейера. Воздух насыщен запахами металла, ацетона и горячего масла, под потолком гудят краны и подъемники, со всех сторон несется визг электродрелей, клекот пневматических молотков, треск испытываемых агрегатов.

Но долго любоваться новым «явлением» не приходится — напряжение на главном конвейере нарастает с каждым часом, сборщики берутся за работу. С встревоженными и усталыми лицами вдоль конвейера бегут мастера и диспетчеры. Сломя голову, пронзительно сигналя, мчится кургузый электрокар — везет «прорывные» детали на первый участок. Побрякивая инструментом, бегут ремонтники: что-то случилось с прессом на клепке. Поставив на плечи железные коробки, полные серебристых гаек, точно черкешенки с кувшинами воды, — идут девушки. Одеты чисто, даже нарядно, видимо, канцелярский служивый народ.

— Ага, всех табельщиц мобилизовал! — усмехнулся довольно Школяр: — Выкручивается Сюдайкин, понял, кто у него на конвейере сидит… Правильно, надо спасать план!..

Он взглядывает на конвейер и вдруг замечает, что сборка остановлена. На тележках неподвижно чернеют корпуса полусобранных агрегатов. Неприятно! Дернуло же их остановить конвейер как раз в то время, когда он, Школяр, перебазировался в цех!

«Что это еще там за заминка?» — думает Школяр, привстав с кресла и вглядываясь в дальний конец конвейера, где виден размахивающий руками высокий начальник цеха Сюдайкин.

«Чего он там развоевался?..»

Школяр ждет, когда Сюдайкин подойдет поближе, чтобы потребовать у начальника цеха объяснений. А пока он ждет, опираясь на стол кончиками пальцев. На его глазах происходит невероятное: конвейерные тележки начинают двигаться обратно. У изумленного Школяра невольно отвисает челюсть и открывается рот. «Что за дичь? — размышляет он. — Уж не насмешка ли: я, Школяр, здесь, а конвейеру дан обратный ход? Или это мне мерещится?..»

Но нет, не мерещится: полусобранные агрегаты медленно ползут обратно, и Школяру даже кажется, что расхаживающие вокруг них сборщики начали их разбирать. Школяр хочет бежать к Сюдайкину, но в это время пронзительно звонит телефон, только что подключенный монтером, и Семен Яковлевич машинально хватается за трубку:

— Начальник производства Школяр слушает!

У телефона — директор, и у Школяра в одно мгновение ладони становятся потными.

— Я слушаю вас, Иван Трофимыч.

— Почему долго не отвечали?

И прежде чем Школяр успевает сказать, что телефон был отключен по случаю переезда в цех, он слышит деловитый вопрос:

— Как на сборке? Все нормально?

«Что ответить? Конвейер неумолимо движется обратно!.. Что же ответить?»

— Не совсем, Иван Трофимыч, не совсем! — бормочет Школяр.

Слышно, как учащается дыхание у директора и даже голос становится другим — напряженным, звенящим:

— Что случилось? Остановились?

— Обратно пошел, — в замешательстве произносит Школяр, не спуская глаз с конвейера.

— Кто обратно пошел?

— Конвейер обратно пошел…

— Ну, знаете! Бредите вы, что ли? Положите трубку! Я сейчас приду.

Школяр послушно кладет трубку и тупо оглядывается: в цехе словно потемнело, радостного настроения как не бывало. Вдали мелькает долговязый Сюдайкин, и Школяр бежит к нему.

— Какого черта! — кричит он, задыхаясь. — Что вы делаете? Прекратите безобразие!

Его вывело из себя медленное и неотвратимое движение конвейера назад. Он, Школяр, в цехе, а конвейер пошел обратно — никакой логики, бессмыслица, сумасшествие!

Сюдайкин оборачивается, узнает Школяра и замирает: случилось что-то серьезное, если всегда добродушный и ласковый Семен Яковлевич даже позеленел от гнева. Сюдайкин — работник старательный, но никогда не отличался храбростью, всякие столкновения с вышестоящими товарищами вызывали в нем мучительный внутренний трепет. И сейчас возникло неприятное, щемящее чувство пустоты — словно сердце сорвалось с места и куда-то укатилось. Помрачнев, он оторопело смотрит на Школяра.

— Почему у вас конвейер идет назад?

— Ведущих нет, Семен Яковлевич, — выдавливает из себя Сюдайкин. — Мы прогнали вперед… чтобы, значит, снять которые готовые. Которые без ведущих мы теперь, значит, обратно гоним… То есть на место ставим… Сначала туда, потом сюда…

Сюдайкин еще что-то мямлит, а Школяр уже досадует: «Боже, как глупо получилось!»

— Туда — сюда, туда — сюда! Недаром вы Сюдайкин! — раздраженно бросает он и идет к себе обратно.