Южный ветер

Десять минут спустя автомобиль погрузился в темноту тоннеля и уже через несколько десятков метров снова выскочил на серпантин. Полковник чувствовал себя более уверенно. Он уже знал, что машина будет спускаться, а это, по его мнению, было гораздо безопаснее, чем подниматься. Он уже не закрывал глаза на резких поворотах, а наоборот, уверенно смотрел в окно, разглядывая картинки, сошедшие со страниц журнала о путешествиях.

– Как они здесь оказались? – он показал рукой в сторону отары овец, которая паслась на скалистом склоне горы. – Как они сюда забрались?

– Это дикие овцы. Они сами себе хозяева.

Машина то и дело петляла. Только разогнавшись, она тормозила перед очередным поворотом, и от этого у всех пассажиров перехватывало дыхание. Полковник вконец осмелел и попросил на ближайшей смотровой площадке остановить машину.

– Ваня, как это называется, когда фотографируешь сам себя? Селфо?

– Почти! Селфи, – он громко рассмеялся.

– Все бегом ко мне, – Виноградов махал планшетом. – Что, я зря тащил эту бандуру с собой? Так, все смотрим на экран и улыбаемся!

– Тебя не видно! Только одни усы! – рассмеялась Алла Владимировна.

– Усы? Нормально! Главное, чтобы дорога сзади была видна! А то Беляк не поверит, что я забрался на такую высоту!

Следующие два часа машина продолжала спускаться с гор. Через час дорога перестала сильно виться и спряталась в лесном массиве Карпат. Пошёл дождь, и Виноградов на полчаса задремал. Его храп заглушал не только разговоры присутствующих, но и громкую музыку радиоприёмника. Алла Владимировна попыталась разбудить супруга, грубо толкая его в спину, но уже через минуту бросила эту затею.

– Ваня, зажми ему нос на несколько секунд. Обычно это помогает!

– Давай не будем издеваться над бедным пенсионером! Пусть спит. Впереди ещё много часов дороги. Предлагаю сделать небольшую остановку в низине и перекусить.

– Во сколько мы вернёмся в Констанцу?

– Я думаю, ночью.

– Вот тогда и разбудите меня! – сквозь сон пробурчал полковник, и все дружно рассмеялись.

Глава 4

«Ветер всегда приносит перемены. Правда, иногда он столь разрушительный, что мы ещё долго собираем наши тела по крупицам».

– Ненавижу ветер! Тем более такой сильный! Он наводит на меня ужас, – Александр Петрович поёжился. – А особенно ночью, когда мы все так беззащитны.

Уставший автомобиль резво завернул на парковку возле пансионата. Виноградов посмотрел на часы и громко присвистнул.

– Половина первого ночи! Мы в дороге двадцать часов!

– Думаю, сегодня мы будем спать крепко. – Алла Владимировна устало провела рукой по лицу.

– Какие у нас планы на завтра? – полковник доставал из багажника сумки. – Надеюсь, без экстрима?

– Никакого экстрима! Море, солнце и песок! Хотя… – Иван Сергеевич загадочно улыбнулся.

– Что ещё?

– Если ты согласишься покататься на банане, то какой-никакой экстрим я тебе гарантирую!

– На банане? Я такое видел только в фильмах, – полковник загадочно почесал усы. – Можно и на банане!

– Воздух ты уже покорил, пора приручить следующую стихию, – Автушко засмеялся и обнял друга за плечи.

– Вы идите, а я останусь и пожелаю морю спокойной ночи, – он сделал несколько шагов по деревянному мостику. – Да покурить я хочу! – бросил он в сторону жены, которая в недоумении стояла перед входом в отель.

Закурив, полковник погрузился в тишину ночи. Ветер продолжал бушевать. Он уже успел разбудить море, волны которого спокойно дремали в ночной мгле. И теперь, разозлившись, они одна за другой выплёскивались на берег, стараясь как можно громче высказать всем вокруг своё возмущение.

Виноградов поёжился и сложил руки на груди, пытаясь согреть себя своим же теплом. Медленными шагами он мерял длину мостика. Докурив сигарету, он прикурил следующую. Он был не готов отпустить этот день, желая продлить свежие воспоминания ещё на несколько минут. Полковник понимал, что как только ляжет в постель, этот день закончится.

Он прикрыл глаза. На несколько секунд он вернулся в облака. Виноградов очень сожалел, что так и не смог как следует насладиться горным туманом, пропустить его через себя и, отщипнув кусочек, положить в карман и увезти домой.

Резкий удар волны о берег выдернул его из воспоминаний.

– Какие же они сильные, – полковник посмотрел, как очередная волна жёстко хлестнула землю. – Если бы земля могла чувствовать, она бы заплакала или, того хуже, изогнулась в болезненных конвульсиях, – он посмотрел в сторону воды. – Человек думает, что он покорил всё, но останься он один на один с разгневанным морем, и оно уничтожит его в считанные секунды, – сигарета давно дотлела, оставив в живых один фильтр. Виноградов ещё немного постоял, перекладывая окурок из одной руки в другую, пытаясь высвободиться из собственных мыслей.

– Саша! – вдалеке послышался голос Аллы Владимировны, – Саша, ты где?