Ив Сен-Лоран

На авеню Марсо все было как прежде: легендарный гнев Пьера Берже, шепот Ива Сен-Лорана владели пространством, оно постоянно менялось в зависимости от времени дня, воздуха, дождя, солнца, мелочей, которые в конечном итоге становились всем, и ни у кого не было ключа от этого капризного барометра. Вот сумки с игрушками, привезенные из Нью-Йорка для Мужика — французского дога; черно-белый балет водителей; смех нежно напудренных продавщиц, они всегда были в черных юбках, чтобы «не затмевать покупательниц». Живой организм, чьи нервные окончания — комнаты, двери хлопали, закрывались, чуть открывались, чтобы пропустить свет, а там узкое платье из шифона похоже на видение, на лиловое облако счастья. А потом наступала тишина, иногда тяжелая от внутреннего напряжения, иногда легкая, как бабочка. Комната напротив студии — это своего рода прихожая с зеркалами, где манекенщицы повторяли свою роль перед выходом на сцену. Их красота сосредоточенна. Это история взгляда, движения плеч, походки. Для него это было так. В его мастерской ткани бросали розовые и оранжевые отблески. Беспорядок жизни был очевиден, с его фантазией, с его китчевыми талисманами, с пожеланиями, приколотыми кнопками к стене, с футбольным мячом, подписанным Мишелем Платини, о который Мужик точил зубы…

Том Форд, одержимый рациональностью, ненавидел беспорядок. Он честно признавался: «Я ничего не храню». Его ежедневник состоял из листов бумаги формата А4, тщательно подписанных черными чернилами. Когда он менял дату, он не рисовал другую, он замазывал ее корректирующей лентой. Жани Саме из журнала Figaro, кому Ив Сен-Лоран дал свое первое интервью в 1950-е годы, характеризовала американского дизайнера так: «Тонкий, как скальпель. Идеальный профиль, хмурый взгляд. Соблазнение во всем его естестве»[1016]. Как Том Форд ни тренировался каждый день со своим личным преподавателем по бизнесу, он немного нервничал. В марте 2000 года состоялось третье и последнее дефиле Альбера Эльбаза для Yves Saint Laurent — это был не успех, а триумф, как отмечала Сьюзи Менкес[1017]. Альбер Эльбаз ушел с чеком на крупную сумму в кармане, обласканный особой честью, что был выбран для работы без необходимости самому платить за нее… Неисправимый Пьер Берже не преминул наэлектризовать атмосферу одной маленькой фирменной фразой: «Когда вы покупаете Porsche, вы не покупаете вместе с ним шофера».

Эди Слиман, разработавший коллекцию для мужчин, проинформировал, что не останется в компании Yves Saint Laurent. Как только 29 июня 2000 года группа LVMH сообщила ему, что он принят на должность художественного руководителя мужской коллекции в модный Дом Dior, Эди тут же стал для прессы новым «маленьким принцем». Бернар Арно развернул перед ним красную ковровую дорожку, предложив мастерскую Высокой моды для его линии prêt-à-porter. «У Тома Форда имперские взгляды, было немыслимо объединить двух таких сильных личностей в одном модном Доме», — заметил один сотрудник. В Париже уже судачили, что когда Том Форд приезжает, он никого не хочет видеть в коридорах. Говорили, что он имел на опционах виртуальную сумму в 457 миллионов евро, что у него дар превращать концепции в продукты. Он проводил в Париже всего два месяца в году и всегда был окружен целой «креативной» гвардией, которой он неутомимо твердил: «Я ненавижу, я люблю, я ненавижу, я люблю», точно это фильм «Ночь охотника»[1018] в мире моды. Важно было исключить все, что могло утяжелить изображение. Под этот принцип попадало все — от рисунка на блузке до цвета пепельницы. «Шоковая терапия для короля шика» — статью под таким названием опубликовал журнал Nouvel Observateur. Ни один посетитель не должен устоять от имиджа компании. С упразднением линии «Вариация», изготовлением prêt-à-porter в подразделениях Gucci и обуви у Sergio Rossi (недавно приобретенная группа) было уволено триста десять сотрудников из шестисот двадцати двух, но по-настоящему было только «семь жестких увольнений». «Gucci навязывает нам новую дисциплину, и мы с трудом справляемся с этим. Только слепой не видит, что компания должна измениться. Мы долго ждали инноваций и согласны с тем, что делает Gucci: мы должны начать с нуля», — объяснял Жан-Люк Лефрансуа, который работал в мастерской на улице Магеллана VIII округа Парижа, где создавались копии prêt-à-porter Yves Saint Laurent Rive Gauche и где он повесил на стену своего кабинета портрет Тома Форда рядом с портретом Ива Сен-Лорана. Копии prêt-à-porter до сих пор изготовлялись в мастерских Высокой моды. «Мы так любили наши модели, что не хотели их отдавать. Теперь мы даже не замечаем, как они исчезают», — признавались некоторые сотрудники.