Ива Мосс и украденный вторник

– Разумеется, знаю. Я ведь к ней и прилетел, – проворчал он.

Мама издала нелепый писк, на что Пернатий не обратил ни малейшего внимания.

– Всё получилось, ты сделала это – смотри, – он махнул головой в небо, где показались два приближающихся силуэта дракона: один гигантский красный, а второй маленький жемчужно-голубой, совсем как его отец.

– О-о-о-о-о! – Ива всхлипнула и вытерла слезу. – Он вылупился!

Пернатий кивнул:

– Благодаря тебе. И мы подумали, что, с учётом всех этих обстоятельств, назовём его Флосс. Хорошее имя – в честь твоей бабушки.

Из-за навернувшихся слёз и задрожавшего подбородка Ива поначалу не могла вымолвить ни слова.

– Я… Спасибо, она была бы очень польщена.

Подруга Пернатия Громия тем временем приземлилась рядом вместе с Флоссом, малышом-дракончиком.

– Пернатий рассказал мне, что ты совершила. Спасибо тебе, – сказала она.

– Не я одна. Мне много помогали. – Ива сунула руку в карман и, нащупав там нечто твёрдое и плоское, а ещё нечто твёрдое и острое, вытащила и то и другое. СказПас и троллий свисток. Девочка крепко сжала обе вещицы, чувствуя, как края свистка впиваются ей в ладонь. Стрелка СказПаса указывала сейчас на «Быть драконам». И действительно, у Ивы в саду их было целых три.

Флосс уже достиг размеров овчарки и игриво бодался, когда Ива гладила его по голове.

– Напасть мы высадили по дороге. Похоже, что с ней всё в порядке, она принята обратно в клан. – Пернатий кашлянул. – Хотя бой с Верушкой она проиграла.

– О, – сказала Ива, широко раскрыв глаза. И улыбнулась: – Это же прекрасные новости. Я так рада, что они приняли её, даже если она совсем не похожа на обычного тролля – что (в глубине души считала Ива) было просто чудесно.

Камилла от страха вскрикнула.

– Помощь?! Т-тролли?! – Мама, кажется, наконец обрела дар речи. – О чём они говорят?! Как это ты им помогла?!

– Ой, это долгая история. Возможно, однажды я её расскажу, – ответила Ива.

Когда-то Ива жаждала признания, ей хотелось, чтобы семья узнала о её свершениях, чтобы родня хоть один раз в жизни посчитала её «особенной» и «важной», но теперь она поняла: что о ней думает кто-то другой, не имеет ни малейшего значения – важно, что она сама о себе думает.

Когда драконы улетели, Камилла кинула на неё насторожённый взгляд:

– Кто бы мог подумать, что у таланта магической ищейки есть положительные стороны! В смысле, это же худший дар во всей семье, позорище, если уж начистоту, – и вдруг дракон…

– Камилла! – резко одёрнула её мать.

Ива покачала головой:

– Да, она права. Я не могу заставлять вещи взлетать в воздух или двигать их силой мысли. То, что делаю я, никогда не будет впечатляющим и грандиозным. Но я кое-что поняла про силу: она есть у всех у нас. Дело не в том, сколько тебе дано, а в том, как ты распоряжаешься данной тебе малостью.

Повисла потрясённая тишина.

– Ты в порядке? – спросила Джунипер.

– Да, – ответила Ива. – Или буду. И вообще я подумала, что вы правы: я решила с сегодняшнего дня поднять цену до флёркина и лейтонского яблока. Будьте любезны, скажите об этом всем.

Раздался дружный вздох. Ива никогда раньше не увеличивала расценки.

Джунипер открывала и закрывала рот.

– Т-точно всё хорошо? – изумлённо выговорила она.

Ива решительно кивнула. Камилла и мама выглядели ошеломлёнными. Но Ива даже не стала пускаться в объяснения. Флёркин не слишком увеличивал её доходы. А кроме того, как сказала однажды Морег, нечего другим лезть в дела ведьмы.

– Ты уверена, что с тобой всё в порядке? – допытывалась Джунипер. – Просто… Ты сама на себя не похожа.

– Что? – рассеянно спросила Ива, глядя мимо Джунипер в поисках лица, которого не видела, но надеялась увидеть.

Джунипер помахала у неё перед носом рукой:

– Да просто я раньше никогда не замечала, чтобы ты хоть как-то ценила свои таланты, какие уж есть…

– Что ж, сегодня отличный день, чтобы начать это делать, – произнёс чей-то голос.

Ива обернулась. И да – там была она!

Прямо у садовой калитки стояла высокая и тонкая, как тростник, ведьма в тёмных одеждах и лиловых ботинках с заострёнными носами. В угольно-чёрных глазах поблёскивало веселье.

– Это же Морег Вейн! – вскричала Камилла с побелевшим как простыня лицом.

Ива кивнула. Ей было слышно, как стучат колени у сестёр.

Морег поздоровалась со всеми и отвела Иву в сторонку:

– Очень сочувствую тебе насчёт твоей бабушки.

– Спасибо, – ответила девочка.

– Когда я просила тебя о помощи, мне было известно, что для тебя это может стать тяжёлым испытанием. Прости меня, ведь ты оказалась единственной, кому найденный день принёс потерю.

Ива опустила голову, стараясь сдержать слёзы:

– Я знаю. Не помнить было бы легче, но в то же время намного хуже. Теперь никто не забудет ни её, ни того, что она делала.

Морег согласно кивнула:

– Я верила, что ты не похожа на других.

– Все считают меня немного чудной, – призналась Ива.

– Лучшие люди зачастую кажутся чудными, – пожала плечами Морег.

Ива взглянула на неё:

– Но я ведь всё помню, и Пернатий тоже, и вы – почему же никто больше не помнит?