Иван Болотников (Часть 2)

- Мучается казак, донцы. Избавить ли его от сатаны?

- Избавить, батько! - рявкнуло воинство.

- Кати бочку, Секира! - махнул рукой атаман.

До перетемок гуляли казаки: плясали, боролись, горланили песни... А по мглистой степи разъезжали сторожевые дозоры, оберегая станицы от басурманских набегов.

ГЛАВА 3

РАЗДОРЫ

Пленный татарин так ничего толмачу и не поведал. Не испугала его и сабля Емохи, когда тот захотел отрубить ордынцу голову. Закричал, забрызгал слюной.

- Что он лопочет? - спросил Болотников.

- Лается, атаман. Называет нас презренными шакалами и шелудивыми собаками, - пояснил толмач.

- Дерзок ордынец.

Емоха вновь подступил к татарину с саблей.

- Не пора ли к аллаху отправить, батько?

- Аллах подождет, Емоха, - остановил его Болотников. - Нам татарский умысел надобен. Неспроста юртджи в Поле лезли.

- А может, на огне его поджарить?

- Этот и на огне не заговорит.

Болотников прошелся по куреню. Упрям ордынец! Свиреп, отважен, и погибель ему не страшна.

- Уведи его пока, Емоха, и покличь мне старшину.

Вскоре в курень явились старшина - пятеро выборных от круга. Среди них был и Гаруня.

- Нужен совет, донцы, - приступил к делу Болотников. - Ордынец уперся. Ничего не скажет он и под пыткой. Как быть?

Казаки не спешили: атаман ждет от них разумного совета.

Первым заговорил домовитый станичник Степан Нетяга, пожилой казак лет пятидесяти.

- Дозоры молчат, атаман. Татар в степи нет. Мыслю, пока нам нечего опасаться... А поганого посади в яму, и не давай ему ни воды, ни пищи. Не пройдет и двух дней, как он все выложит.

Выборные согласно закивали головами, один лишь Гаруня окаменело застыл на лавке.

- А ты что молвишь? - обратился к нему Болотников.

- Нельзя мешкать, хлопцы. Лазутчики зря к заставам не полезут. Надо, чтобы поганый заговорил немедля.

- Но татарин и под пыткой ничего не выдаст, - пожал плечами Нетяга.

- Выдаст... Выдаст за деньги. Надо отдать поганому часть нашего дувана10. Не было еще татарина, чтобы на золою не позарился, - проговорил Болотников.

- Дуван... поганому?! - вскинулись выборные.

- Не дело гутаришь, атаман. Дуван мы большой кровью добывали. Сколь добрых казаков за него положили. И теперь выкинуть басурману? - осуждающе высказал Нетяга.

- Не дело? - посуровел Болотников. - А дело будет, коли Орда на Русь хлынет. Ежели мы разгадаем помыслы татар, то успеем упредить все засечные крепости. И тогда спешно соберется рать. Соберется и достойно встретит поганых в Поле. Ни один ордынец не погуляет по Руси. Так неужель своих полтин пожалеем?

- Добро гутаришь, атаман, - молвил Гаруня. - На что казаку злато? Был бы конь, степь да трубка. Нехай берет злато татарин. Он его повсюду рыщет, он за него и башку потеряет. Нехай!

- Знатно молвил, Гаруня. Знатно.

- Так ли, донцы?

- Так, атаман, - согласилась старшина.

Однако Болотников заметил, что Нетяга кивнул неохотно: жаден был казак на деньги.

Подняли из подполья окованный медью сундук, отомкнули замок, откинули крышку. Резанули глаза самоцветы, золотые кубки и чаши, серьги, перстни и кольца, подвески и ожерелья.

- Добрая казна, - крякнул Емоха.

Степан Нетяга молча ткнулся на колени и запустил руки в дорогие каменья; пальцы его слегка дрожали.

- Богат, богат сундук, станишники.

- Тьфу! - равнодушно сплюнул Гаруня, едко дымя люлькой. - Бабам на побрякушки.

Болотников отсыпал в карман три горсти золотых монет и горсть самоцветов.

- Поди, хватит поганому?

- А не лишку? - насупился Нетяга.

- В самый раз. Ордынец на малое не польстится. Спускайте сундук, други.

Болотников приказал привести толмача и татарина. Когда тот появился в курене, Иван высыпал на стол золото и каменья.

- Вот твоя добыча, поганый.

Глаза татарина алчно загорелись. Такой добычи он не мог бы взять даже в самом удачном набеге: не так уж и много оставалось в чувале после хана, темников11 и сотников. А на эти самоцветы и деньги он заведет себе табун лошадей и стадо баранов. У него будут новые юрты и много юных красивых жен.

Ордынец метнулся к столу и начал было сгребать добычу в карман, но на его ладонь опустилась тяжелая рука Болотникова.

- Не торопись, поганый. Вначале об Орде поведай. Что замыслила она противу Руси?

- Я все скажу, иноверец. Через десять дней всемогущий хан Казы-Гирей сотрет с лица земли все ваши порубежные города и пойдет к Москве. Он сожжет вашу столицу и положит к своим ногам Русь.

- Замолчи, собака! - подскочил к татарину Емоха, выхватив из ножен саблю. Но Болотников остановил его движением руки.

- Не ярись. Сядь! - сохраняя спокойствие на лице, произнес он.

Емоха опустился на лавку, а Болотников встал подле татарина.

- Много ли у Казы-Гирея туменов?

- Много, урус. Пятнадцать темников съехались в Бахчисарай.

- А что юртджи искали в степи?

- Дороги для ханскою войска.

- Что еще?

- Мы хотели узнать, велика ли рать урусов стоит на засеке. Нам нужен ясырь12.

- Погнался за ломтем, да хлеб потерял, - усмехнулся Болотников. - В ясырь-то сам угодил. Забирай свою добычу.

Татарин проворно подмел со стола самоцветы и золото, шагнул к Болотникову.

- А теперь отпусти меня в степь, урус.