Читаем Иван-чай-сутра полностью

— Аффтар мог бы писать определеннее, — забормотал Кир, утыкаясь в книгу. — У него явный Астма Язык. «Вепрям и рыбам счастье»? «Меняют города, но не меняют колодец». «Созерцай скулы…»! «От летящей птицы оставшийся голос». Да это какие-то приколы, бНОПНЯ, крокозябра, как будто ошибка при преобразовании из одной кодировки в другую. «Молния пугает за сотню поприщ, но она не опрокинет и ложки жертвенного вина»! Дождь был, но без молнии, и где тут жертвенное вино? Или любое другое? Бутылочка «Изабеллы», я бы не отказался. А ты, подруга? Или от упаковки пива. «Благоприятен юго-запад». А река, куда мы пойдем, в какой стороне света?.. На севере?.. Мм… Надо еще сходить на родник. «Проникновение… Ограничение… Радость… Подъем… Сочетание… Бездна… Сияние… Жертвенник…» Нет! Это Астма Язык! Тут нужен перевод. Для меня это как будто китайский в русской транскрипции. Ну вот, номер айнц. «Творчество. Изначальное свершение; благоприятна стойкость». Как будто когда-то она может быть не благоприятна! «В начале девятка. Нырнувший дракон. Не действуй! Девятка вторая. Появившийся дракон находится на поле. Благоприятно свидание с великим человеком!» По-моему это всегда неплохо, встретить Муссолини или Маринетти, поболтать о текущем моменте. Но при чем тут дракон? «Девятка третья. Благородный человек до конца дня деятелен; вечером он осмотрителен, точно в опасности. Хулы не будет!» Ну да, разумно, пожалуй. «Девятка четвертая: Точно прыжок в бездне. Хулы не будет!» Кто не рискует, не пьет шампанского? «Девятка пятая. Летящий дракон находится в небе. Благоприятно свидание с великим человеком». Пластинку заело. «Наверху девятка. Возгордившийся дракон». Ха-ха! Аффтара глючит с рисовой водки, всюду драконы. «Будет раскаяние!» Конечно, будет, если обращать внимание на драконов. А при чем здесь творчество?.. Но, по крайней мере, для начала игры готов персонаж: дракон. Можно изобразить затейливые ворота и при них дракона или нескольких. Но где ключ?..

— Да у великого человека, — не выдержала Маня.

Кир зашиб на локте слепня.

— У Маринетти?

— Не знаю. Там у тебя на воротах что, свастика? И воет «Див»?

— Можно взять тему у «Лайбах». У них есть мрачный кураж. Как раз то, что надо. Айс унд фойе! Но каков ключ, подруга?.. А ты, как думаешь, Алексей?

— Ключ к творчеству? — переспросил Алекс. — По-моему, это и есть ключ к любой игре.

— Ви битте? Как вы сказали?

— Творчество.

— И это нужно просто понять, — подхватила Маня. — Так и во всех остальных гексаграммах.

— А, ларчик на самом деле просто открывается? — спросил Кир. — Ну что ж, это тоже фишка. Поехали дальше. Форвартс!

— Там, между прочим, есть еще и возможность переходов от одной гексаграммы к другой, минуя сразу несколько. Между ними есть соответствие, — сказала Маня, оживленно блестя глазами. — Что-то вроде «Игры в классики» Кортасара. Ну да ты его не читал.

— Вроде кротовых ходов во времени? — спросил Алекс.

— Да.

— То есть один раз подбросил кубики, попал на какую-то позицию, и пошел мотать паутину? — уточнил Кир.

— И еще учитываются предыдущая и последующая, — сказала Маня.

— А что предшествовало самой первой? — спросил Алекс.

— Шестьдесят четвертая.

Кир перелистнул страницы.

— «Еще не конец. Молодой лис почти переправился, но вымочил хвост — ничего благоприятного». Так есть удачные и неудачные гексаграммы?

Маня кивнула.

— Но любая может стать неудачной, если действовать неверно. И наоборот.

— Звучит скорее оптимистично, — ответил Кир. — Нет, в этой хрени что-то определенно есть, оказывается. Какая-то даже логика в построении. Что же ты мне раньше так толково не объясняла, Птича?

— А ты слушал?

— Я просто не думал об этом как о гейме. Да и не мой формат…

— Да не формат, а фирма! — воскликнула Маня с некоторой мстительностью. — Бренд не тот. Не те разработчики. Не та сборка.

Кир не сумел сдержать улыбки.

— Да, сборка желтая, — подтвердил он. — Но дело поправимое. Главное — креативный посыл. Прога, кажется, ничего. Изменить некоторые настройки, кое-что добавить, упростить, придумать авчик — и можно рубиться. Кстати, а мы ведь в этой сети? Онлайн. Не забыла, с чего начиналось? В какой гексе мы находимся?.. Что-то я вспоминаю: про бледного коня. А, Маня?

— Ситуация уже изменилась, — уклончиво ответила Маня.

— Да чего ты? Ну, я забыл.

— Проехали.

— По каким признакам ты поняла это? Сколько вообще длится ситуация в реальном времени?

Перейти на страницу:

Похожие книги

1. Щит и меч. Книга первая
1. Щит и меч. Книга первая

В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха. Это было тяжким испытанием для Александра Белова, но с испытанием этим он сумел справиться, и в своем продвижении к источникам информации, имеющим важное значение для его родины, Вайс-Белов сумел пройти через все слои нацистского общества.«Щит и меч» — своеобразное произведение. Это и социальный роман и роман психологический, построенный на остром сюжете, на глубоко драматичных коллизиях, которые определяются острейшими противоречиями двух антагонистических миров.

Вадим Кожевников , Вадим Михайлович Кожевников

Детективы / Исторический детектив / Шпионский детектив / Проза / Проза о войне
Люди августа
Люди августа

1991 год. Август. На Лубянке свален бронзовый истукан, и многим кажется, что здесь и сейчас рождается новая страна. В эти эйфорические дни обычный советский подросток получает необычный подарок – втайне написанную бабушкой историю семьи.Эта история дважды поразит его. В первый раз – когда он осознает, сколького он не знал, почему рос как дичок. А второй раз – когда поймет, что рассказано – не все, что мемуары – лишь способ спрятать среди множества фактов отсутствие одного звена: кем был его дед, отец отца, человек, ни разу не упомянутый, «вычеркнутый» из текста.Попытка разгадать эту тайну станет судьбой. А судьба приведет в бывшие лагеря Казахстана, на воюющий Кавказ, заставит искать безымянных арестантов прежней эпохи и пропавших без вести в новой войне, питающейся давней ненавистью. Повяжет кровью и виной.Лишь повторив чужую судьбу до конца, он поймет, кем был его дед. Поймет в августе 1999-го…

Сергей Сергеевич Лебедев

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза