Иван-Дурак

После завтрака Ольга отправила Ивана наполнять ванну водой и душистой пеной, заявив, что принять совместно ванну – это второй обязательный пункт ее мечтаний о первом дне супружеской жизни. Этим эпизодом программы Иван остался доволен. Более чем. Он даже простил своей немного безумной супруге издевательства, которые имели место ранее. Он даже был счастлив. А потом Ольга, наказав Ивану сходить в магазин купить гранатового сока, ну и еще чего-нибудь, ушла. Вернулась она поздно ночью. Расстроенная, потерянная и, кажется, слегка пьяная. Во всяком случае, спиртным от нее пахло. Вручила Ивану какой-то тяжелый пакет со словами «Это тебе» и скрылась в ванной, громко хлопнув дверью. В пакете было две книги: роскошный сборник кулинарных рецептов и справочник по этикету. Иван уселся перед телевизором в гостиной, стал нервно листать книжки. Его душила ярость с отчетливым кислым привкусом ревности: он чувствовал, что Ольга была сейчас у мужчины, к тому же, все события сегодняшнего дня никак не вписывались в его представления о семейной жизни, сформированные родителями, бабушками и дедушками. Он и вообразить не мог, чтобы его мать погнала отца на кухню готовить завтрак, чтобы потом ушла, не сказав куда, и вернулась ближе к полуночи. Впрочем, чтобы кто-нибудь из его родственников женился или вышел замуж по расчету, он тоже представить не мог – разве что в стародавние времена, когда было принято создавать семьи по сговору родителей. Так что же это получается – он сам нарушил родовые традиции, а теперь хочет, чтобы его жизнь вернулась в семейный сценарий? Что же он наделал? Как ему жить в этом кошмаре?

– Где ты была? – спросил он мрачно, когда Ольга вышла из ванной.

– Я устала, давай завтра поговорим, – ответила она с вызовом, – а еще я надеялась услышать простое человеческое «спасибо» за свой подарок. Ты все-таки поражаешь меня своими дурными манерами.

– Может быть, у меня и дурные манеры, – вспылил Иван, – но я не являюсь домой среди ночи пьяный! Почему ты пила? Ты о ребенке подумала?

– Это мой ребенок! – закричала Ольга. – Что хочу, то и делаю, а ты не лезь! Ты вообще мне никто, и ребенку моему никто! Спишь сегодня на диване! Спокойной ночи! – она выскочила из комнаты, по квартире прокатился грохот захлопнутой двери.

Будто закрылась для Ивана дверь в его прошлую беззаботную жизнь. Он только в это мгновение понял, что прошлая жизнь, с ее сессиями, идиотами-преподавателями, недоеданием, любовными драмками, тщеславием, работой, была беззаботной. Все это были мелочи по сравнению с этим цунами по имени Ольга, который он так легкомысленно пустил в свою жизнь. Юность закончилась, началась взрослая жизнь.

Уже под утро Ольга снова появилась в гостиной, завернутая в одеяло и снова прилегла рядом с Иваном.

– Прости меня, милый, – зашептала она, всхлипывая, – прости. Ты такой хороший, такой добрый, а я… я стерва, я сволочь. Мне так тебя жаль, зачем ты со мной связался? Зачем? Глупенький, благородный дурачок! Иногда мне кажется, что в меня дьявол вселился. Я не хочу делать подлости, а все равно делаю. Это сильнее меня, понимаешь, я как будто мщу. Даже не знаю, кому я мщу и за что. А вот мщу всем подряд: родителям, тебе, себе. Прости меня, прости! – Ольга принялась целовать Ивана… И он снова ей все простил.

Ольга целыми днями валялась на диване или кровати с книжками и журналами. Ела сладости и фрукты. Иногда она исчезала без предупреждения, возвращалась поздно, говорила, что была с подружками. Однажды Иван, вернувшись домой с работы, застал ее стоящей голой перед большим зеркалом в спальне. Ольга плакала.

– Что он сделал со мной! Посмотри! Я теперь уродина! Жирная уродина! Ненавижу!

– Кого ты ненавидишь?

– Никого! – она бросилась на кровать и принялась рыдать еще сильнее.

– Оля, потерпи немного, когда ты родишь, твоя фигура станет такой, как раньше, – увещевал ее Иван.

– Я уже в это не верю! – крикнула Ольга, – к тому же, когда рожу, появится орущий и писающий комок, и что, я должна ему прислугой стать?

– Оля, ты же сейчас о своем ребенке говоришь.

– Да, у меня ребенок! Я одна с ним мучиться должна, а этому козлу хоть бы что! – Ольга взвыла еще сильнее.

Иван ушел за валерьянкой. Ему тоже хотелось кричать.