Иван Федоров

Между тем, именно эта возросшая роль книги в общественной жизни стала приводить к тому, что книгу действительно начали искажать, и не случайно, а умышленно, в интересах своей группы. Споры того времени, имевшие глубокую основу в общественных условиях, облекались в религиозную оболочку: спорящие стороны ссылались на одни и те же церковные книги. Кое-кто для усиления своих позиций стал не только по-своему толковать ту или иную книгу, но и фальсифицировать ее.

Об этом сохранилось прямое свидетельство современника. В сочинении XVI века «Беседа Валаамских чудотворцев», или, как оно еще иначе называлось, «О неприличии монастырям владеть вотчинами», прямо сказано: «А то цари не ведают и не внимают, что многие книжники из иноков, по дьявольскому лестному умышлению, из святых божественных книг и из житий выписывают и из книг преподобных и святых отцов выкрадывают, а на место их в те же книги приписывают лучшее и полезное себе в свидетельство того, что подлинное святых писание». Естественно, что в условиях создания единого государства ни царь, ни высшая духовная власть не могли допустить, чтобы представители разных группировок и вообще кто-либо по своему частному почину производили «исправления» в книгах.

Недовольство искажениями стало всеобщим. О порче книг говорили те, которые видели подлинные недостатки и искажения, допускаемые невежественными писцами, и хотели поднять книгу на новую, высшую ступень, и те, которые, противясь всем новшествам, стремились закрыть путь всякому движению вперед, в том числе и дальнейшему развитию книги.

Созванный молодым Иваном IV в 1551 году «стоглавый собор», принявший ряд решений, соответствовавших задачам объединения и укрепления Русского государства, вынес решение и о книгах. Он указал на порчу книг и определил меры борьбы с ней в главах пятой — «Об исправлении книжном» и шестой — «О писцах». Глава пятая обязывает священников смотреть, какие книги — евангелия, апостолы, псалтыри и пр. — окажутся неисправными и с описками, и исправлять их по общему совету с хороших списков.

В главе шестой священникам предлагается: «Писцам, которые в разных городах пишут книги, вы бы велели писать с хороших списков, а, написав, исправлять, тогда уже и продавать, а если какой-нибудь писец пишет книгу и продает без исправления, таким вы бы строго запрещали; да и тем, кто неисправные книги покупает, вы бы точно так же строго запретили под страхом ответа. И вы у них такие книги отбирайте. Видя это, и другие будут опасаться делать то же».

Однако все эти решения не могли ничего изменить. Наступала новая эпоха, на арену выходили новые общественные силы. Книга становилась все более острым орудием общественной борьбы, и прежде всего сам царь стремился использовать ее для пропаганды идей могущественной самодержавной власти. Спрос на книгу неизмеримо возрос, выросли и изменились предъявляемые к ней требования. Рукописная книга уже не могла удовлетворять этим требованиям, дело было далеко не только в исправлениях, как казалось современникам. Письменная книга из средства прогресса, каким она была когда-то для Руси, превратилась в тормоз дальнейшего развития. Назрела необходимость заменить рукописную книгу печатной.

Книгопечатание было во всем мире той новой силой, которая, появившись в XV веке на исторической арене, помогала самодержавной власти в борьбе с феодальной раздробленностью, помогала культурному движению, бывшему до того монополией церкви, стать более широким и всеобщим, содействовала переходу от средневековья к эпохе Возрождения.

В XV веке во всей Западной Европе рост новых производительных сил уже подрывал феодализм. Горожане — ремесленники и купцы — вступили в борьбу с феодальным дворянством, средневековыми порядками и опорой их — церковью.

Назрел великий исторический перелом. И когда в середине XV века Иоганн Гутенберг изобрел книгопечатание, точнее, подвижные буквы для печатания книг, — его изобретение дало сильнейший толчок развитию нового общества.

Иоганн Гутенберг. Бронза. Ивановский областной музей.

Горожане успешно использовали книгопечатание в борьбе против феодализма. Это изобретение, а также быстро развивающаяся грамотность, наносят смертельный удар безраздельному господству духовенства в области идеологии. А ведь именно церковь выработала идеологию средневекового феодализма. Теперь попы лишились своей монополии не только на грамотность, но и на высшее образование.

В противовес церковной литературе и схоластической науке с книгопечатанием появилась и стала широко распространяться античная литература. Если в рукописной книге мы встречали только небольшие отрывки и цитаты из древних авторов, нередко к тому же искаженные, то печатный станок скоро создал целые библиотеки античных писателей.