Иван Грозный

Вопреки господствующему мнению, Грозный проявил бóльшую силу как практик, чем как теоретик. Он вышел победителем из борьбы со всеми Курбскими и последовательно провел намеченную им политическую программу. Во внешних отношениях он должен был отступить только перед фортуной и талантами Батория. Между тем его идеи, как политические, так и религиозные, оказываются часто смутными и неустойчивыми. Его мыслительные способности большею частью уступают верному инстинкту. Он почти бессознательно стремился опереться на народные массы и сам же отдал крестьян во власть служилых людей. Он был весьма набожен. В 1547 г. через две недели после брака он предпринял паломничество в Троицкий монастырь и шел пешком, несмотря на стужу. Диспуты с Поссевином и Рокитою свидетельствуют о том, что он был глубоко убежден в превосходстве своей веры над другими. Однако он часто позволял шутки, граничащие с кощунством. Порой он проявляет некоторую терпимость, но она лишена, по-видимому, принципиальной основы, она обусловливается случайными настроениями или оппортунизмом. Это испытали на себе протестанты, которым он разрешил построить в Москве две церкви, а потом подверг их возмутительным оскорблениям. При взятии Полоцка в 1563 году пред глазами царя были потоплены в Двине все евреи, жившие в этом городе. В то время было запрещено евреям торговать в Московском государстве. Польские послы жаловались на это. Иван привел в свое оправдание курьезные мотивы. По его словам, евреи склоняют его подданных к отпадению от православной церкви и занимаются темными делами, отравляя ядовитыми травами людей.

Царь, по-видимому, намекал на один странный случай. С 1551 по 1565 г. в Москве жил флорентинский агент Джиованни Тетальди.[58] Он рассказывает, что в Московское государство была привезена мумия. Из-за нее начался процесс о контрабанде, осложнившейся более тяжелыми обвинениями. Бальзамированные трупы привозились сюда из Африки через Константинополь. Они ценились русскими весьма высоко и представляли предмет обширного обмена наряду с пряностями, которыми торговали евреи. Один польский купец прислал в Россию труп недавно казненного человека. Он набил его ароматическими травами. Мумии ввозились беспошлинно. К евреям предъявили обвинение, что они пытались провезти через границу в этом трупе товары, обложенные высокими пошлинами. Присоединились толки о людях, убиваемых евреями. Толки эти распространились в народной массе. Иван не позаботился выяснить дело. Он остался верен отвращению, какое внушали ему евреи. Эта импульсивная натура по-своему была чувствительна.

Нельзя отрицать, что в idée fixe о путешествии в Англию, о которой он мечтал до последних дней своей жизни, проявлялась именно его чувствительность. Эта поездка для Грозного была своего рода романом. Помимо практических соображений, он проявил большую долю мечтательности. В его грезах с одинаковой привлекательностью рисовались и союз против Батория, и брак с Марией Гастингс.

Иван был своеобразен в понимании и истолковывании своей роли. Своей страстностью и стремительной энергией, живой мимикой, широкими жестами и свободной речью некоторым он напоминал удалого казака, богатыря цикла Ильи Муромца. Можно согласиться, что этот цикл завершился на Руси не раньше реформ XVIII века. Еще народ Петра Великого жил в мире эпоса, под гармонические напевы своих сказателей. С Ильей Муромцем Ивана сближает его юмор и бешенная вспыльчивость. Однако психология Ивана уже значительно сложнее. Во внешнем облике обоих этих героев довольно много общего. Их роднит мечтательность, но Иван более реалистичен. Когда умер этот царь, передав свой железный скипетр в слабые руки и унеся с собой в могилу тайну своего могущества, народ в продолжение целого столетия пел и мечтал о нем. Он встряхнул его могучей рукой. Тем удалым молодцам, которые не хотели все еще пробудиться от своих снов и вернуться к действительности, приходилось особенно тесно, и им не оставалось ничего, как бежать куда-нибудь в Украину.