Иван Грозный

Вопрос, наиболее трудный для автора проекта, состоял в том, как финансировать экспедицию в пределах полуразвалившейся империи, не имевшей ни определенного бюджета, ни постоянных налогов, ни обеспеченного кредита. По мнению Штадена, надо заключить заем у ганзейских городов, надо объявить сбор чрезвычайного налога, так называемого «третьего пфенига». Но всего этого хватило бы лишь на первое время, на перевозку войск, на оккупацию прибрежных пунктов и их укрепление. В дальнейшем война должна будет питать самое себя. Все расчеты строятся на предстоящем захвате громадных запасов золота, серебра, драгоценностей и дорогих товаров в самой Московской державе.

О размерах богатств, в виде золота и других драгоценностей, отложенных в разных хранилищах, рассеянных по всей Русской земле и скрываемых в тайне, в Германии существовали преувеличенные представления. Пфальцграф Георг Ганс пишет в вышеупомянутом обращении к гроссмейстеру Ливонского ордена: «Знаю я от Георга Фаренсбека, который с немецкими всадниками служил московиту против татар, обо всех его планах знал и с делами ознакомился с еще большими подробностями, которые будут открыты, если будет к тому охота, что в некоторых местах может быть захвачен такой чудовищный клад из денег и драгоценностей, если соблюдать об этом тайну, что можно было бы на средства одного клада вести долгое время основную войну…»

В проекте Штадена мы находим замечательное описание Поморья, его торговых путей, по которым должна была двинуться стратегия имперско-германской интервенции. Тут Штаден со своим зорким глазом и превосходной памятью (или же надо предположить, что у него были обстоятельные записи) как у себя дома. Он дает точные указания расстояний между городами, объясняет, где надо создать военные базы, как велики должны быть оставляемые в них гарнизоны, где следует захватить казну или устроить склады. «С отрядом в 500 человек — половина мореходцев — следует занять Соловецкий монастырь. Пленных, взятых с оружием в руках, надо увезти в империю на тех же кораблях. Они должны быть закованы в кандалы и заключены по тюрьмам в замках и городах; их можно будет отпускать и на работу, но не иначе, как в железных кандалах, залитых у ног свинцом: за то, что наших пленных они продают турку. Так следует держать их до тех пор, пока не будет взята вся земля. Что с ними будет после — это будет изложено «иже». Когда будет занято свыше 300 миль вдоль морского берега и вглубь материка вдоль течения Онеги, следует в Каргополе на перевале, где начинается течение рек, впадающих в Волгу, устроить большой укрепленный лагерь. В Поморье следует назначить комиссаров, которые следили бы за подвозом на кораблях различных товаров в страну и из страны и быстро доставляли бы сюда все, что ни потребовалось бы военачальнику. «Тогда ежегодно можно будет получать достаточные подкрепления из христианского мира. А великий князь ниоткуда не получит подкреплений, разве только привлечет он к войне своих крестьян, у которых — не то, что у крестьян христианских стран! — нет вооружения и которые ничего не знают о войне.

Дальше надо идти в стругах и ладьях или — если угодно — сушей… Убивать не надо никого, кроме тех, кого захватят с оружием в руках. Здесь живут только крестьяне и торговые люди; раньше, в этих местах и войны-то никогда не бывало; никто не имеет здесь и оружия… К каждому укреплению необходимо приписывать крестьян и торговых людей — на 10 или 20 миль вокруг, — с тем, чтобы они выплачивали жалованье воинским людям и доставляли бы все необходимое… У русских надо будет отобрать, прежде всего, их лучших лошадей, а затем все наличные струги и ладьи — маленькие корабли — и свезти их к укреплениям, чтобы при случае защитить их артиллерией…» Каргополь «должен быть занят и укреплен отрядом в 3 000 человек. До сих пор можно не бояться появления врага».

На безоружности простого народа в Московии, его неумении и неспособности воевать Штаден очень настаивает. Поэтому победа имперцев кажется ему заранее обеспеченной. Надо только быстро двигаться по путям, намеченным в проекте, укреплять узловые пункты, захватывать казну, чтобы питать свою армию. Сопротивления со стороны местного населения не будет.

Штаден приходит в какой-то экстаз: «Отправляйся дальше и грабь Александрову слободу, заняв ее с отрядом в 2000 человек! За ней грабь Троицкий монастырь! Его занять надо отрядом в 1000 человек, наполовину пеших, наполовину конных!» Штаден воображает, что простых воинов можно, через какого-нибудь пленника, убедить в великой тирании Ивана IV, а более видных служилых людей привлечь на немецкую службу, предложив им принести свои грамоты на поместья. «Я твердо знаю, что кровопролитие будет излишне: войско великого князя не в состоянии более выдержать битву в открытом поле».