Иван Грозный. Кровавый поэт

Конечно, не стоит думать, будто «вольные города» были раем земным. Поскольку человеческая природа несовершенна, в городах рано или поздно начинались процессы, если можно так выразиться, «олигархизации»: мало-помалу отказались от свободных выборов бургомистра, которого теперь назначали из членов «городского совета», или рады, – а там «отцы города» постарались, чтобы и их самих отныне не выбирали, а назначали из тех кандидатов, которых они сами предложат. И так далее, и тому подобное. Ведь и сказка о Новгороде, где якобы всем управляло «всенародное вече», – тоже не более чем сказка. В Новгороде испокон веков заправляли тогдашние олигархи, а «электорат» влиять на серьезные решения был не в состоянии…

Однако дело не в том, что и в «вольных городах» рано или поздно реальная власть непременно сосредоточивалась в руках кучки богатеев, разве что не обладавших дворянскими титулами. Дело в том, что «вольные города» практически всегда в столкновениях короля с буйной знатью держали сторону короля – им это было выгодно. Да и королю тоже. А следовательно, повсюду в Западной Европе стремившиеся к созданию централизованного государства монархи, кроме своей администрации и судов, имели еще один противовес чересчур уж заносчивым феодалам – городские общины. Даже в Польше с ее вовсе уж шизофреническим разгулом дворянских вольностей шляхта вынуждена была обходить «вольные города» стороной, а заехав туда, старалась особо не увлекаться: могли неправильно понять и свести к палачу. За королем Польши не стояло никакой реальной силы, а вот за городами, жившими по Магдебургскому праву, – наоборот…

К этому можно еще добавить, что английский парламент обладал правом крайне расплывчато толковать понятие «измена» – то есть самостоятельно объявлять те или иные поступки «изменой». А направлено это было в первую очередь опять-таки против убийц вышестоящих лиц и бунтовщиков.

Интересно, что в Англии довольно долго многим удавалось увиливать от наказаний с помощью не знатного происхождения, а так называемых привилегий духовных лиц, спасавших от кары за многие, даже крайне серьезные правонарушения. Черный юмор в том, что очень долго это касалось не только посвященных в духовный сан, но и тех, кто имел право быть посвященным (то есть, согласно тогдашним английским реалиям, всех мужчин, умевших читать и писать). Однако в 1487 г. с этой вольницей власти решили покончить, и парламент издал особый указ, гласивший, что всякий мирянин может, если захочет, уйти от наказания ссылкой на «духовную привилегию», проделать это один-единственный раз. И в случае использования привилегии хитрецу ставили особое клеймо на палец. Ну а потом эту юридическую лазейку окончательно отменили…

Но вернемся к нашим баранам, то бишь магнатам. Весьма неплохих результатов в борьбе с непокорной знатью добились испанские короли после окончательного объединения страны в конце XV столетия. Молодая королева Изабелла I, вступившая на престол, использовала против анархии не только королевскую администрацию, суды и городские общины, но и специфически испанское изобретение: Санта Эрмандад, или Святое братство. Учреждение это, не имевшее аналогов за пределами Испании, было крайне самобытным и серьезным.

В каждом населенном пункте, где жило более 30 человек, имелись «низшие суды» Санта Эрмандад, состоявшие из двух чиновников-алькальдов, наделенных немалыми полномочиями, примерно равнявшимися полномочиям военно-полевых судов. Всякое уголовное, а уж тем более политическое преступление они судили крайне быстро, а приговоры выносили весьма жестокие, в основном упирая на смертную казнь… Сами по себе алькальды большей частью были люди невооруженные, не особенно и грозные на вид – но за ними стояли вооруженные формирования Санта Эрмандад, так называемые кадриллерос: отряды профессиональных вояк, которые охраняли порядок, преследовали преступников и приводили в исполнение приговоры. Вот с этими уже были шутки плохи… В бессмертном романе Сервантеса «Дон Кихот» подробно описан тот страх, что воцарялся среди знавшего за собой грешки элемента при появлении всего-то-навсего одного-единственного чиновника Санта Эрмандад, вооруженного даже не мечом, а жезлом, – страшен был не он сам, а та сила, что за ним стояла…

В общем, за самое короткое время королева Изабелла, опираясь на отряды кадриллерос и Святое братство, разделалась не только с криминалом, но и с чрезмерными амбициями дворян. Спесивые испанские идальго, конечно, сохранили все свои права и привилегии, поднимавшие их недосягаемо высоко над простыми смертными, – но вот поднимать хвост на государство они уже откровенно опасались, прекрасно понимая, что его в два счета укоротят по самые уши… В отличие от многих других европейских стран, Испания впоследствии серьезных дворянских мятежей и бунтов более не знала…

К слову, в Испании точно так же, как во Франции, к тому времени имелся и высший судебный орган – «королевская аудиенция», во многом напоминавший французский парламент.