Иван Грозный: Кровавый поэт

Но прослеживается четкая закономерность: в истерике по поводу «московского тирана» добросовестно бились, главным образом, лица крайне заинтересованные, то есть ливонские немцы и поляки с литвинами - непосредственные соседи России, имевшие все основания опасаться ее армий. Священная Римская империя вела себя - в лице императора и элиты - гораздо более спокойно, вполне вменяемо: для империи российские дела были, в общем, чем-то абстрактным, непосредственно ее не затрагивающим. Более того, именно имперский посол в Москве фон Бухау в своих мемуарах кровавыми ужасами не увлекался, безумцем Грозного не считал, а наоборот, писал: «Надобно полагать, по всему, что он ума необыкновенного».

Фон Бухау был не авантюристом, озабоченным собственным процветанием, а дипломатом, обязанным поставлять на родину не сказки, а информацию о реальном положении дел с четкими характеристиками руководителя «страны пребывания»… Даже Джером Горсей (которого иные источники именуют почему-то «Джоном»), любитель прихвастнуть, кроме жестокости царя, писал о его остроумии, привлекательной внешности, красноречии и огромном опыте в управлении государством.

А его земляк, английский морской капитан Ченслер. оставил шокирующий либералов отзыв о казнях при Грозном: «Дай Бог, чтобы и наших упорных мятежников научили таким же способом обязанностям по отношению к государству».

Осуждения ни капли, наоборот, призыв брать с «безумного тирана» пример. Ченслер достаточно насмотрелся на свистопляску на собственной родине: в Англии тогда полыхали многочисленные бунты вельможной знати, которой не по нраву была твердая королевская власть. Тон задавали буйные бароны Пограничья, но и обитатели более близких к столице краев не отставали. Как ни тяпала головы королева Елизавета, титулованные лорды устраивали все новые заварушки…

Не особенно усердствовали в обличении «тирана» и шведы - потому что их всегда можно было ткнуть носом в собственные достижения и припомнить короля Эрика XIV, который еще в 1520 г. одним махом казнил в Стокгольме 94 сенатора, патриция и епископа (о чем Иван Грозный, повзрослевши, не мог не слышать). Король Эрик опять-таки не был «безумным тираном» - казненные сановники немало нагрешили против государственных интересов и твердой власти. Другое дело, что после смерти Эрика взошедший на трон его младший брат Иоанн (которого Эрик долго держал в тюрьме за причастность к заговорам) решил отплатить и с помощью либералов из своего окружения создал страшную легенду о «безумном тиране Эрике», который казнил безвинных и карал незапятнанных…

Порой совершенно умалчивается, что Иван Грозный был образованнейшим человеком своего времени, блестящим публицистом и даже… поэтом. Правда, он писал не «стихи», как сморозил недавно какой-то невежа, а стихиры - тексты для церковных песнопений (и сам пел в церковном хоре, что требует определенного таланта). Казнями и репрессиями царствование Грозного далеко не исчерпывается: при нем, как я уже говорил, получили дальнейшее развитие законы, расширилось местное самоуправление со всеобщими выборами должностных лиц, созывались Земские соборы, где заседали представители всех слоев общества. Не стоит видеть в них, конечно, начатки английского парламентаризма, соборы были чисто совещательным органом - но подлинный тиран как раз избегал даже таких собраний. Не зря Земским соборам в России положил конец не кто иной, как тиран номер один российской истории Петр I…

Кстати, книгопечатание в России впервые завел опять-таки Грозный, пригласив мастера Ивана Федорова. Которого, замечу в скобках, изгнали из страны, обвинив в «колдовстве», те самые церковные иерархи, которыми иногда принято умиляться. (В этом, правда, нет никакой «русской отсталости» - когда французский король Людовик XI первым завел у себя печатный двор, печатников изгнало из королевства духовенство, усмотревшее в их ремесле колдовство…)

Между прочим, сказочника Флетчера, написавшего о России вообще и об Иване Грозном конкретно немало благоглупостей, одергивала лично королева Елизавета - женщина была умная, хлебнувшая досыта заговоров и мятежей, а потому склонная скорее подписаться под мнением капитана Ченслера…

Как и жизнь, смерть Ивана Грозного оказалась окутанной многочисленными жуткими легендами. Началось все с Джерома Горсея: он вспоминал, как царь незадолго перед смертью, пригласив его осмотреть сокровищницу, взял в руку бирюзу и сказал: «Видишь, как она изменяет цвет, как бледнеет? Это значит, что меня отравили». Потом продемонстрировал скипетр из рога единорога (считалось в те времена, что он обладает целебными свойствами), показал, как скипетр убивает пауков, и заметил грустно: «Поздно. Теперь меня не спасет и единорог». Далее Горсей рассказывает еще более интересные вещи…