Иван Грозный. Сожженная Москва

– Где мыслишь разместить отряд на отдых, воевода? – спросил Бордак.

– По хатам крепостных ратников, с десяток на своем дворе, есть у меня домик гостевой, и банька имеется. Ныне отдыхайте, какую треба еду приготовят, для того воины выходили на охоту и рыбалку, свежей рыбы наловили, да зайцев постреляли с куропатками. А вот завтра… Но об этом в доме.

Они прошли в дом воеводы, схожий с домом Бордака, только меньше в размерах. Да и понятно, в крепости все застраивать нельзя, нужен простор для маневра, для обороны или при осаде.

В светлой горнице не было такой пестроты, что в домах городских. Стол посреди комнаты, рогожа на начищенном добела полу, лавки у стола и вдоль стен, лежанка у большой русской печи, за ней еще лавка, на окнах-бойницах белые занавески, в красном углу – иконостас. Повсюду свечи в подсвечниках.

Как вошли в горницу, первым делом перекрестились на образа. Присели за стол.

– Квасу желаете? – спросил воевода. – Предложил бы вина свойского али водки крепкой, да разумею, на службе не след. А вечером не до того будет.

– Пошто так гутаришь? – взглянул на него Парфенов.

– По то, что крымчане уже на Северском Донце.

– Они и должны были выйти сюда примерно в это время, – кивнул Бордак. – Где их видели?

– Видели? – Лицо воеводы вдруг изменилось. Взор стал потухшим и в то же время угрожающим. – Видели – не то слово, что можно молвить об этих собаках проклятых.

– Что случилось, князь?

– В сорока верстах вниз по Донцу деревня была Песчаная. Там держали сторожей, три поста, ну, и крестьяне жили, ремесленники – кузнец да скорняк. Собирались дозоры ставить, а то до села Радное около десяти верст. Не успели. Сотня татар крымских вышла к Донцу и с ходу налетела на деревню. Детишек малых и стариков немощных порубили. Прибили мужиков, что схватились с ними. Баб и девок снасиловали и тоже убили, половину деревни в полон увели. Это из Радного сообщили.

– А куда увели? – спросил Бордак, сглотнув ком, ему ли не знать о зверствах работорговцев.

– Не ведомо. Трое, успевших сбежать, с холма видели, как угоняли невольников да коней с добром награбленным. А вот куда, не зрили, самим бы ноги унести. Есть на западе, верстах в пяти, лес, там и овраги, буераки, далее – степь, так что укрыться можно.

– Вода там есть? – спросил Михайло.

– Родник и ручей малой.

– Значит, где-то там в этом лесу недалеко от Песчаной поставил стан мурза Икрам? – проговорил Парфенов, руки которого сжались в кулаки.

– Нет, – покачал головой Бордак, – далече от реки они не пойдут. Коней и людей кормить, поить надо. Провизию с собой взять можно, а вот воды, коли брать в расчет и невольников, неизвестно скольких, к лесу не наносишься. Ручья же не хватит. Стан должен быть где-то в роще али бору, у реки али недалече версты от него. А тако же желательно, чтобы рядом возвышенность была. Есть такое место?

– Похожее есть, между Песчаной, уже разоренной деревней, и селом Радное, – ответил Верейский. – Есть там крупный осинник недалече от реки, и берега там пологие, как раз заводить коней на водопой. Холмы западнее, возвышенность небольшая на самом берегу, но не высокая и вытянутая вдоль реки.

– Это получается в тридцати верстах от крепости?

– Да, получается так. Ближе к Чугуеву Белая Балка, это по реке, и севернее в трех верстах село Марево.

Бордак взглянул на Парфенова:

– Треба ныне же послать разведку к Песчаной и ее окрестностям.

В малый ертаул был назначен десяток Фомы Рубача. Но до выхода следовало отдохнуть, подготовиться.

Ратников московского отряда накормили, Парфенов и Бордак после молитвы в крепостном храме обедали с князем Верейским. Закончив трапезу, князь сказал:

– Белая Балка, Радное и Песчаная, как уже молвил, вдоль реки стоят, и вроде подойти к ним проще простого. Это так, коли открыто али под видом крестьян местных, а вот ертаулом – другое дело. Коли проклятый пес Икрам встал в осиннике между селом и деревней, то выставил охрану на время. Долго отсиживаться там не будет. Наверняка его следующая цель – село Радное, а там и до Белой Балки добраться можно. А может, и развести сотню, запустив десятки в обход Чугуева на Марево да западные малые деревни.

– Он и к Чугуеву может сунуться, коли после нападений на Белую Балку и Марево супротив него не выйдет часть гарнизона крепости, – заметил Парфенов.

– Да, – кивнул Бордак, – крымский хан на словах в Бахчисарае так и определял задания Галибею и его мурзам поглядеть, как русские охраняют подступы к своим ближним к Крыму крепостям, как службу приграничную несут сторожа, ну, и пограбить деревни да села. Без того они никак. Оттого хан и выслал отряды и вдоль Северского Донца, и вдоль Оскола, и к Дону, где особо поживиться нечем, а вот прознать о наличии приграничных дружин, разъездов, сторожей можно. Так что княжич прав, Икрам в планах своих держит выход к Чугуеву, а до того истребление как можно большего количества сел и деревень в округе. Но ты поначалу о чем-то другом хотел молвить, князь?