Иван III — государь всея Руси. Книги 1,2,3

— Пишет мне государь наш, — начал снова зычным своим голосом Беззубцев, держа в руках грамоту, — оставаться-де всей силе его ратной здесь, в Нижнем Новомгороде, а воевать токмо охочим людям. Пишет он…

Воевода приблизил к глазам грамоту и прочел:

— Пишет он, государь-то: «Восхощете идти воевати казанские места, идите по обе стороны Волги, токмо к граду Казани не ходите!»

— Многие лета государю! Сла-ава! — снова волнами покатилось по всему берегу.

Замахал воевода шапкой, и снова все стихло и замерло.

— Кто охотники, — закричал опять Константин Александрович, — выступай вперед!..

Сразу, будто в бурю волны морские, закипел весь народ, и все войско передвинулось вперед, а из многолюдства ревели наиболее сильные голоса:

— Все хотим на татар окаянных!..

— За церкви святые!..

— За государя своего, великого князя Ивана!..

— За все христианство православное!..

Бросились все к судам своим, укладывать стали в них весь скарб свой и ратное снаряжение. Не прошло и двух часов, как ладьи и насады с воинами потянулись вниз по Оке к Волге-матушке, под Новгород под Старый, и стали там под Николою на Бечеве.

Вышли тут из судов своих, пошли все в молчании и чинно к церкви Преображения господня и повелели бывшим там попам молебен служить за великого князя и за воинов его. Вернулись к берегу и тут, у святого Николы, тоже отпеть повелели молебен Никольским попам, а потом всем клирам церковным и нищей братии милостыню роздали, каждый по достатку своему.

После того собрались все воедино у берега, и воины и воеводы, которые с ними пошли, и начали думать, кого себе воеводой главным поставить, дабы для порядка в войске единого начальника всем слушать. Сперва начался кругом шум и крики, до драки почти доходило, но после, утихомирясь и хорошенько пораздумав, избрали себе вольной волей Ивана Руно…

В тот же день под началом Ивана Руно отплыла вся сила охочих на шестьдесят верст от Новгорода вниз по Волге-реке, и на берегу ночевали все по-походному. На другой же день обедали они уж на Рознеже, а ночевали на Чебоксаре, а от Чебоксар день весь да ночь шли на веслах, и приплыли под самый град Казань на ранней заре, двадцать второго мая.

Туман еще молоком разливался над гладью речной и заливными лугами казанскими. Тишь стояла мертвая, и едва-едва розовело небо. Но вот и туман подыматься стал над водой и землей, превращаясь вверху в легкие розоватые тучки.

Тихо, без всякого шума и говора, строились полки московские и один за другим, только по знаку воевод своих, двинулись, окружая посады казанские все тесней и тесней. Во многих местах воины московские уж огни высекали из огнива на трут и поджигали солому и всякую горючую сушь, дабы посады зажечь, когда надобно будет.

В миг этот грянули вдруг все набаты разом, затрубили трубы звонкие боевые, ворвались в посады с криком и воплем воины московские, секут саблями, грабят и в полон имают, а что в плену у поганых тут христиан было московских, рязанских, литовских, вятских, устюжских, пермских и иных — всех на свободу пускают, под свою защиту берут. Зажгли посады казанские со всех сторон. Многие татары, не хотевшие попасть в руки христиан и хороня богатства свои, запирались в хоромах вместе с женами и детьми и сгорали там семьями со всем достоянием своим…

Сгорели дотла все посады казанские, а рать московская отступила от града, ибо притомилась от боя с неверными среди истомы огненной. С добычей многой и полоном татарским сели они в насады и лодки свои и отплыли на остров Коровнич, Делили тут промеж себя полонян и полонянок и всякое добро, что в посадах награбили. Средь шума, ссор и драки, не имея от воеводы своего Ивана Руно никаких приказаний, проводили время в ратном бездействии…

Только на восьмой день спохватилась рать московская, устрашась грозных вестей из Казани. Выбежал тайно от татар один пленник их, приплыл ночью вплавь на Коровнич остров и, собрав криком воинов, сказывал им в тревоге великой:

— Пошто, склав руки, сидите? Царь же Ибрагим дополна собрался на вас!

Со всей землей своей, с Камской и Сыплинской, с Костяцкой и Беловолжской, с Воцкой и Башкирской! И быть ему на вас, православные, ныне на ранней заре и с судовою ратью и с конной!..

Собрались воеводы великого князя наспех, думали думу наскоро.

Отобрали они молодых воинов, послали их на больших судах к Ирихову острову и стать велели там, а в узкое место Волги им не выходить. Сами же воеводы с прочими воинами на малых ладьях остались у берега, дабы первый удар принять от татар, которые, как видно уж было, выходили из града казанского.

В это время молодые воины московские, то ли ошибкою, то ли дерзостью, зашли на больших судах, вопреки приказанию, в узкую протоку. Видя это, татарские конники прискакали к самому берегу, зачали стрелы пускать тучами, дабы побить их всех, но русские отбились от конников казанских и, отогнав их от берега, ушли потом из узкой протоки в безопасное место.