Иван — холопский воевода

Минул месяц. Но царевы полководцы ничего не добились. Шуйскому стало даже казаться, что воеводы нарочно тянут время. Но вот царю доложили, что просится к нему сын боярский Кравков.

— Говорит, никому, опричь государя, не скажет, потому как дело больно важное.

Кравкова обыскали, нет ли при себе у него оружия, а затем пропустили.

— Сказывай! — Царь смерил Кравкова тяжелым взглядом.

— Придумал я, государь, как учинить погибель…

— Кому? — вздрогнул Шуйский.

— Туле. Пониже города на реке плотину бы поставить…

Кравков примолк, несмело взглянул на царя.

— Сказывай, сказывай… — заинтересовался Шуйский.

— Вода подымется — в городе потопление станет.

Царь прошелся взад-вперед по шатру.

— Толковые слова говоришь, сын боярский, — сказал он. — За службу свою с лихвой получишь.

В тот же день на реке Упе начали строить плотину. Ратники рубили лес, набивали рогожные мешки соломой с песком — перекрывали реку. От зари до зари слышались стук топоров да тележный скрип. Через два месяца плотина была поставлена.

Амбар Шишова

А в Туле голодал народ. Да тут еще новая беда: вода затопила улицы, дома, что были пониже расположены. Начали посадские люди роптать, кое-кто требовал, чтоб открыл Болотников ворота.

— Мало с голоду пухнем, — говорили они, — да еще, вишь, в воде сидим.

— Пущай голову рубят, чем живьем гнить.

Иван Исаевич вышел к народу на городскую площадь. Утих людской гул.

— Ведомо мне, — начал Болотников, — терпите вы во всем нужду великую. А за что терпите? За ту вольную жизнь, которую добывать пошли, оставив дома жен и детей. Ради того поднялись мы против господ своих, не щадя живота. А у меня с вами одна доля. Мне больше вашего не нужно. И нужду я с вами терплю одну. И ем не больше вашего…

— Дак без хлеба-то и вовсе помрем! — крикнули из толпы. — Все вчистую приели…

— Ищите зерно в домах у богатеев, — отвечал Болотников, — у дворян, у бояр. Все, что найдете, делите меж собой. — Он помолчал. — Ежели этого не хватит, убейте меня и съешьте. Но город сдавать не позволю.

Тишина наступила на площади, как на пустом поле в морозный безветренный день…

Снова заговорил Болотников:

— Я ваш вожак, ваш воевода. И я за все в ответе перед вами и богом. Да еще вот что прикиньте: дело к зиме идет. Станет река — а там, глядишь, прорвемся боем. Нешто из осады не выходили?

Зашумел народ:

— Верно говорит Иван Исаич.

— Умрем вольными людьми, а не под господскими палками.

— Чего помирать?.. Одолеем!.. — крикнул Михей Долгов.

Болотников сам отобрал людей в особую дружину. Надлежало им изымать у зажиточных людей хлеб, чтобы раздать посадским. Обошли все их дома, насобирали кое-что из припрятанного. Но в одном доме закавыка получилась. Пришли дружинники во двор, а хозяин гонит их.

— Вон отсюдова! Я воеводой у Ивана Исаича. Аль не слыхали про Никиту Шишова?

О тульском дворянине Шишове, ставшем на сторону Болотникова, ведали дружинники. Старшой из них, Михей Долгов, все же не смолчал:

— Иван Исаич наказал нам идти ко всем без разбору. Негоже, хозяин, делаешь.

— Я вам покажу «негоже»! — топнул оземь Шишов. — Уносите со двора ноги. — Он выхватил саблю.

— Ты, сабелькой-то не маши, — тяжело глянул на него Михей. — Пошли, ребята.

— То-то! — усмехнулся Шишов.

А через час на двор к нему явился Болотников.

— Открывай амбар.

Никита Шишов за саблю уже не хватался.

— С моего стола, — проговорил он, — три воеводы кормятся и боярин Андрей Андреич Телятевский.

— Открывай, — глухо произнес Болотников, будто и не слышал сказанного.

Из амбара дружинники вынесли пятнадцать мешков с зерном.

Уходя со двора, Иван Исаевич оглянулся:

— А воеводам и князю Андрею Андреевичу скажи, с войском кормиться станут.

Скрипнул зубами Никита Шишов, но промолчал. Лишь когда унесли дружинники последний мешок, сказал:

— Попомню милость твою, Иван Исаич.

Ночная вылазка

В густом мраке ночи из неслышно приоткрывшихся ворот выехали шестеро всадников. Все они были при оружии, да еще у каждого за спиной в мешке лежал бочонок пороха.

Об этой вылазке Болотников поведал лишь воеводам. Всадникам были отданы лучшие из оставшихся лошадей. А о том, что надлежит им сделать, люди узнали только перед воротами острога.

Один кузнец Терентий — Болотников назначил его во главе отряда — был посвящен в дело заранее.

— Сперва добираетесь до ближнего леса, — напутствовал Иван Исаевич, — дале свернете к реке. А там до плотины рукой подать. Ну, с богом!

Всадники быстро пронеслись по открытому месту и скрылись в лесу. Царский дозор не кинулся бить тревогу по случаю малого числа мятежников.

— Слава те, господи. Проскочили! — Кузнец обернулся к товарищам. — Гляньте, у всех ли трут да огниво?

Оставалось главное — выйти к плотине, поставить бочки и поджечь фитили.

* * *

Болотников беспокойно ходил по стене острога, вслушивался. Он еще раз прикинул возможности отряда. По силам ли? Как доносили лазутчики, плотина не охранялась. Царским воеводам и в голову не приходило, что ее попытаются разрушить.