Иван Кожедуб

Летчики не скрывали разочарования: им приказывали оставаться в тылу и готовить истребителей, которые, в свою очередь, будут отправляться на фронт и начнут сражаться с врагом. Им же пока приказали вырыть щели, чтобы прятаться во время налета, и ямы для самолетов. На аэродром привезли пулеметы, курсантам выдали винтовки. Вечером первого дня войны молодые летчики прослушали первую оперативную сводку командования Красной армии. Передавали, что авиация противника атаковала ряд аэродромов и населенных пунктов, но повсюду встретила решительный отпор советских истребителей и зенитной артиллерии. О том, что с первых дней войны армия на самом деле была в растерянности, не получала четких приказов и хотя действительно сопротивлялась, но чаще всего даже не отступала, а панически бежала, в то время говорить было не принято и даже запрещено под страхом смертной казни. Правда о 1941 годе была открыта много позже, через пятьдесят с лишним лет, но эта правда отнюдь не умаляла героизма бойцов и командиров Красной армии, показывая в то же время бездарность высшего руководства. В результате хорошо оснащенная армия теряла людей и технику, а враг за считанные месяцы захватил территорию Украины и подошел к советской столице – Москве.

Но если бы об этом положении вещей говорили вслух тогда, в начале войны, боевой дух Красной армии оказался бы подорванным. Пока же, веря в неизбежность победы, Иван Кожедуб, как и его товарищи, готовился вступить в бой с врагом. Правда, вместо этого летчики по ночам поднимались по тревоге и прятались в щели, прислушивались к гулу вражеских самолетов. Немцы уже предпринимали налеты на Харьков, рядом с которым, в тридцати километрах, находился чугуевский аэродром. Вражеские самолеты пролетали и над излучиной Северского Донца – река служила для противника хорошим ориентиром, особенно в лунные ночи. «После налетов мы долго не могли успокоиться, – писал Кожедуб. – Да как смеют проклятые фашисты бомбить наши города – там же дети, женщины, старики!» Вскоре немцы стали совершать налеты на электростанцию, находившуюся недалеко от их аэродрома. Прожекторы скользили по ночному небу, нащупывали самолеты противника. По ним били зенитки, и, забыв об опасности, летчики выскакивали из щелей. Однажды зенитчики на глазах у всех сбили вражеский самолет, и это событие долго обсуждалось молодыми летчиками.

Кожедуб-инструктор

Ближе к осени 1941 года произошло событие, снова всколыхнувшее жизнь летчиков, служивших на чугуевском аэродроме. Командование школы получило приказ немедленно сформировать полк из опытных инструкторов, отлично владеющих техникой пилотирования. Им подобрали лучшие на тот момент самолеты – И-16. Командиром полка был назначен майор Осмаков. В полк были зачислены инструкторы из разных эскадрилий, отличные летчики. Провожали друзей шумно, взволнованно, даже договаривались очень скоро все вместе встретиться на фронтовом аэродроме. Из инструкторов, уехавших тогда на фронт, в живых не осталось никого…

У тех же, кто остался, в том числе – у сержанта Ивана Кожедуба, обязанностей стало еще больше. Пришлось проводить тренировки с курсантами из первого отряда своей же эскадрильи – заменять инструкторов, зачисленных в полк Осмакова. Командир эскадрильи дал Ивану дополнительную нагрузку: проводить с курсантами рулежку на самолете с «ободранными крыльями», на котором молодые пилоты учились держать направление.

Ежедневно с рассвета и до обеда Иван Кожедуб обычно летал со своими курсантами, тренировался сам, а после обеда до темноты проводил рулежку. Его курсанты уже приступили к программе полетов на самолете УТИ-4. Машина была новенькой, ее дали группе Кожедуба за успешное овладение УТ-2. Предстояла нелегкая работа – переход на боевой самолет И-16. Теперь Иван понял, сколько сил и энергии затрачивают инструкторы, как напряжено у них внимание, какая нужна при этом выдержка. «Мы должны были отлично обучить летчиков пилотажу и стрельбе на истребителе по еще более ускоренной программе, – вспоминал Иван Никитович. – Враг рвался к Москве. Бессмертные подвиги совершали советские воины, защищая ее от гитлеровских войск. Тысячи фашистских бомбардировщиков участвовали в ночных налетах. Но наша ночная истребительная авиация, наши зенитные батареи не допускали врага к столице». В те дни всю страну облетела весть о подвиге Виктора Талалихина, протаранившего ночью немецкий бомбардировщик, пытавшийся прорваться к Москве. Радио и газеты сообщали о налетах вражеской авиации и на Ленинград, о подвигах его воздушных защитников, и это только усиливало желание молодых истребителей скорее попасть на фронт.