Иван Кожедуб

А вот в воспоминаниях Ивана Кожедуба этим событиям места по понятным причинам не нашлось. Правда, когда легендарный летчик-истребитель, которому не было еще и тридцати, впервые сел за письменный стол, чтобы поделиться свежими воспоминаниями о фронтовых буднях, события в Корее только начинали развиваться – шел 1949 год. Именно в этом году вышла из печати первая книга мемуаров Ивана Кожедуба – «Служу Родине». Но когда через четырнадцать лет он написал «Праздник Победы» (1963), а еще через шесть лет – «Верность Отчизне» (1969), главы о «корейской командировке» туда все равно включены не были. Казалось бы, летчики под руководством Кожедуба действительно показали американским асам, а заодно и всему миру, высочайший уровень подготовки. Советским ВВС, таким образом, было чем гордиться, и кому, как не прославленному летчику Кожедубу, следовало рассказать в своих мемуарах о тех победах. Но оказалось, что в Корее все складывалось далеко не так гладко. Процесс возвращения первой смены наших летчиков из Азии растянулся на несколько месяцев. В это время воевать стала вторая смена, причем очень неудачно – буквально за два-три месяца она была разбита. А слухи опережали события. И когда первые летчики-герои вернулись в Союз, здесь уже сложилось мнение, что в Корее они воюют неудачно. Это стало еще одной причиной, по которой тему участия советских ВВС в корейской войне не рекомендовалось поднимать.

Иван Кожедуб оказался хорошим рассказчиком. Никита Иванович вспоминал, как в кругу семьи, за чаем, отец что-то рассказывал о войне. После очередной захватывающей истории о неравном бое Вероника, всегда с содроганием отправлявшая мужа на полеты, спросила: «И не страшно тебе было бросаться в гущу немцев?» На что Иван Никитович смеясь ответил: «Молодой был, оттого и лихачил. Сейчас бы ни за что такого не сделал. Страшно все-таки!» Этот страх отчасти описан в воспоминаниях Кожедуба, особенно – в сценах боев, которые выписаны очень тщательно и подробно, словно рассказчик вычерчивал очередную схему или проводил разбор полетов. Только страх в мемуарах – особого рода. Страха за собственную жизнь нет, вместо этого – страх совершить ошибку, которая может привести к гибели товарищей. И еще – ужас военных лет, особенно ощутимый, когда речь заходит о первых днях и месяцах войны. Еще в описаниях боев и побед заметна некая отстраненность: война в мемуарах Ивана Кожедуба показана тяжелой мужской работой, без выпячивания на первый план своих личных заслуг. Кого он действительно недолюбливал, так это «героев», которые с каждым годом приписывали себе новые заслуги. Он никогда вслух не произносил их имен, только приговаривал: «Любят тут некоторые хвастуны себе лишние самолеты приписывать».

Не все драматические эпизоды, особенно из послевоенной жизни, вошли в книги Ивана Кожедуба. Трагические случаи, происходящие в мирное время, он считал результатом чьего-то головотяпства, потому не считал нужным говорить и писать об этом. Однажды, например, после возвращения из Кореи, во время службы в авиачасти Ленинградского военного округа, Кожедуб совершал ночной испытательный полет на новом истребителе. Когда уже стал совершать маневр для посадки, в машине заглох двигатель, отказали приборы, и самолет начал терять скорость. В той ситуации это было равноценно смерти, ведь машина в таком положении практически неуправляема. Только благодаря мастерству и профессионализму, управляя закрылками и горизонтальным рулем, он смог посадить самолет. Этот день Иван Никитович считал своим вторым днем рождения.

При разборе случившегося комиссия нашла заводской брак в двигателе. Тогда многих на предприятии сняли с должностей. А через какое-то время семья Кожедуб переехала в Москву и поселилась в доме на улице Сивцев Вражек. Из окон их квартиры виднелось здание завода, на котором был изготовлен тот самый злополучный двигатель. По воспоминаниям сына, Кожедуб частенько подходил к окну, всматривался в заводские корпуса и грозил в том направлении кулаком, прибавляя крепкое словцо. Он вообще любил ввернуть ругательство, даже в мемуарах. Их редактировала старшая дочь. Когда речь шла о боях, победах и потерях, чуть ли не в каждом предложении Кожедуб из-за нахлынувших эмоций употреблял обороты ненормативной лексики. Так что работы редакторам хватало.

Маэстро Титаренко и другие «старики»