Иван Крылов. Избранные басни

Из дальних странствий возвратясь,
Какой-то дворянин (а может быть, и князь),
С приятелем своим пешком гуляя в поле,
     Расхвастался о том, где он бывал,
И к былям небылиц без счету прилагал.
          «Нет, – говорит, – что я видал,
          Того уж не увижу боле.
               Что здесь у вас за край?
          То холодно, то очень жарко,
То солнце спрячется, то светит слишком ярко.
               Вот там-то прямо рай!
          И вспомнишь, так душе отрада!
          Ни шуб, ни свеч совсем не надо:
     Не знаешь век, что есть ночная тень,
И круглый Божий год все видишь майский день.
          Никто там ни садит, ни сеет,
А если б посмотрел, что там растет и зреет!
Вот в Риме, например, я видел огурец, —
               Ах, мой Творец!
          И по сию не вспомнюсь пору!
     Поверишь ли? ну, право, был он с гору». —
«Что за диковина! – приятель отвечал. —
На свете чудеса рассеяны повсюду,
     Да не везде их всякий примечал.
Мы сами вот теперь подходим к чуду,
Какого ты нигде, конечно, не встречал,
          И я в том спорить буду.
     Вон, видишь ли через реку тот мост,
Куда нам путь лежит? Он с виду хоть и прост,
          А свойство чудное имеет:
Лжец ни один у нас по нем пройти не смеет:
               До половины не дойдет —
          Провалится и в воду упадет;
               Но кто не лжет,
Ступай по нем, пожалуй, хоть в карете». —
               «А какова у вас река?» —
               «Да не мелка.
Так, видишь ли, мой друг, чего-то нет на свете!
Хоть римский огурец велик, нет спору в том;
Ведь с гору, кажется, ты так сказал о нем?» —
«Гора хоть не гора, но, право, будет с дом». —
               «Поверить трудно!
          Однако ж как ни чудно,
А все чуден и мост, по коем мы пойдем,
     Что он Лжеца никак не подымает;
          И нынешней еще весной
С него обрушились (весь город это знает)
          Два журналиста да портной.
Бесспорно, огурец и с дом величиной
     Диковинка, коль это справедливо». —
          «Ну, не такое еще диво;
          Ведь надо знать, как вещи есть:
     Не думай, что везде по-нашему хоромы;
               Что там за домы:
     В один двоим за нужду влезть,
          И то ни стать, ни сесть!» —
     «Пусть так, но все признаться должно,
     Что огурец не грех за диво счесть,
          В котором двум усесться можно.
          Однако ж мост-та наш каков,
Что Лгун не сделает на нем пяти шагов,
               Как тотчас в воду!
     Хоть римский твой и чуден огурец…» —
     «Послушай-ка, – тут перервал мой Лжец, —
Чем на мост нам идти, поищем лучше броду».

СОБАКА И ЛОШАДЬ