Иван Шмелев. Жизнь и творчество. Жизнеописание

Шмелев старался сохранить лояльность по отношению к обновленной газете, публиковал там и художественную прозу, и статьи. Однако его отношения с Маковским были крайне сложными и со временем переросли в ожесточенное противостояние. Поэт, искусствовед, критик, издатель-редактор знаменитого журнала «Аполлон», Маковский сформировался эстетически, да и этически, под влиянием культуры Серебряного века. Как вспоминал о нем Чиннов: «Сановный, осанистый, благожелательный — настоящее „превосходительство“. Самый породистый среди масонов — а там были такие именитые люди, как Шереметев, Вяземский. Но человек скорее не добрый, эгоистичный, черствый, бывал и сварлив. Но зато — обворожительная улыбка, изящество»[281].

Позиции Маковского в литературной критике были весомыми. Насколько он был объективен как ключевая фигура в редакции, судить трудно. Однако как не вспомнить о случившемся в «Аполлоне» осенью 1909 года анекдоте — об истории с Черубиной де Габриак: сначала отказал молодой поэтессе Елизавете Дмитриевой в публикации ее стихов, потом, став жертвой волошинского розыгрыша, заочно, по письмам, увлекся некой Черубиной и ее стихами, не подозревая мистификации; стихотворения покорившей его Черубины де Габриак, то есть отвергнутой им Дмитриевой, были высоко оценены и И. Анненским, и Вяч. Ивановым, и М. Кузминым. И в стихах Черубины, и в ее письмах редактору, и в самой мистификации М. Волошина пародировалось эстетство «Аполлона». Шмелеву Маковский был неприятен, он подозревал в нем страсть к менторству. В отношении Маковского к Шмелеву проявлялся явный снобизм.

22 декабря 1927 года в «Возрождении» была опубликована статья Шмелева «Русский Колокол», изрядно сокращенная — было изъято до тридцати строк — и исправленная без ведома автора. Шмелев подозревал в таком небывалом вмешательстве в его текст либо Ходасевича, либо Маковского. Щепетильность ситуации заключалась в том, что статья была посвящена второму номеру журнала рассорившегося с «Возрождением» Ильина. Она была написана, как большинство публицистических работ Шмелева, страстно и с подтекстом, в котором продолжалась его полемика и с Бердяевым, и с социалистами. Он горячо поддерживал «Русский Колокол» и в усилиях Ильина видел путь к Новому Иерусалиму. Он как-то дал журнал Бальмонту и потом искренне радовался его восхищению. Статьи «Русского Колокола» казались ему настолько значительными, что свои собственные труды виделись ему ничтожными: так… лепет, беллетристика…

Возмущенный Шмелев поспешил в редакцию, стал объясняться с Семеновым и Гукасовым, которому даже заявил о своем намерении покинуть «Возрождение», если подобный случай повторится. Гукасов, как показалось Шмелеву, пришел в недоумение, искренним было и удивление Семенова. Однако вслед за этим инцидентом последовал другой: в течение месяца Маковский терял и держал его статью «Анри Барбюс и Российская Корона», в которой содержались отнюдь не парламентские по форме упреки выказывавшим свой интерес к Советам Г. Уэллсу, Р. Роллану и А. Барбюсу. Статья все-таки была напечатана 21 января 1928 года.

Маковский же не принял к публикации написанный в августе 1928 года рассказ Шмелева «Панорама», причем по невнятной причине: Шмелев передал Буниным слова Маковского о том, что печатать «Панораму», «давать такой мрак читателям»[282] ему не позволяет его редакторская совесть. Это был рассказ о репрессиях особистов среди крымских жителей. Панорама — название дачи, из окна которой открывались крымские пейзажи: море, кипарисы, белеющие дачки, виноградники. С приходом красных обитатели Панорамы были загнаны в жуткие условия: в доме жила корова, в комнаты распространялось зловоние, окно заколочено, исчезли коллекция редких фотографий и библиотека, был отобран паек. Шмелев ради изображения мерзостей крымского обитания ввел в повествование в целом не свойственные его манере натуралистические подробности. Произведение это было написано жестко. Одна из героинь, Лидия Аркадьевна, рассказывает хозяевам Панорамы, как экспроприаторы забирали бриллианты: малюток «Лидусю и Марочку стукали головками… требовали золота… папу били… мамочку, больную… сдернули с постели…». К тому же Шмелев показал не только жестокость красных и бессилие интеллигенции, но и моральное падение «бывших». В письме Ильину он так объяснял свою идею: «…я хватил по… интеллигенции, типа болтунов и прохвостов»[283]. Возможно, поэтому Маковский увидел в произведении не просто мрак, а мрак двусторонний, вернул текст Шмелеву и сказал, что после прочтения ничего не мог делать и вообще был как убитый. Однако «Панорама», вопреки сопротивлению Маковского, была опубликована в «Возрождении» 7 октября 1928 года.