Иван стрелец. Песчаная башня

Тряхнуло так сильно,что все проснулись.Алтын зевнул,Беда потянулся,а боярин Кваснин первым делом нащупал заветный ларец укутанный вместе с ним покрывалом.

–Приехали что ли?-спросил он

–Почти…ага!-ткнул в слюдяное оконце Беда,за которым с правой стороны возка видны были серые городские стены.

Кручина же уперся в это тусклую преграду,что делила пространство на мир во вне,где для него всё теперь было опасно,и на мир внутри возка,где никакой защиты для него не было.

–А ведь получается,что это друг Илмар предал.Больше то не кому.-подумал Кручина,

И что ему теперь делать, он не знал.

Ян Кароль Ходкевич, гетман ливонский, губернатор ксиества Инфляндского, или Задвинья, в это утро как обычно в последний год, страдал от двух вещей. Первой была не разделённая страсть к панне Калиновской, вдове ловчего Велижского и Витебского, пана Калиновского, назначенного генеральным подскарбием ксиества, приехавшего с молодой женой, сразу же после свадьбы, и умершего на первой недели своей жизни во вновь обретённом поместье,во владениях бывшего баронства Гусаки, от старости. Панна Калиновская стала вдовой и наследницей поместий в Литве, привилегий на винокурение и торговлю хмельным в пределах воеводств Витебского и Велижского, и обширных владений в Задвиньи, нарезанных из земель оставшихся в военное лихолетье без хозяев. Став теперь желанной партией для любого мало мальски мнящего себя завидным женихом шляхтича, она не спешила выехать в Литву, а предпочитала оставаться в ксиестве возбуждая к себе интерес и купаясь в волнах восхищения и обожания. Понятно,что молодой гетман Ян Кароль, наследник могущественного рода Ходкевичей, герба Косцеша, видел в панне Калиновской достойную для себя партию, а себя единственным достойным её женихом. Но увы, дразня и возбуждая в нём интерес, ветреная вдова играла его чувствами, но повода быть уверенным в скором обладании не давала.

Другой причиной для страдания гетмана, доставлявшей ему страдание физическое, а не сердечное, и потому тяжело переносимой, был запор, открывшийся у него летом прошлого года, когда пытался он покорить город Ригу.

(ПРИМЕЧАНИЕ-Авторы знают, что в то время в Задвинье был губернатором не Ян Кароль, а его отец Ян Иероним Ходкевич. Его же третьему ребёнку, и третьему сыну, тогда едва минуло семь лет. Но авторы напоминают, что романа не строго документированное повествование, и основным источником текста является вдохвеная фантазия авторов).

Молодой гетман, не корил себя за ту авантюру, что совершил благодаря своей страсти, он корил себя, за то, что дело пытался сделать необдумав, не подготовившись как следует, но даже если и так, то даже и не в этом была причина укоризны, а в том, что не сумел он свершить задуманное, пусть и плохо подготовленное, разве истинный шляхтич рука которого тверда, а сердце подобно сердцу льва не знает страха, станет останавливаться на полпути, ведь всё бы что не делал он, зависит только от него. А он, гетман Ян Ходкевич, наследник славы своего отца, и герба предков, позорно бежал с поля боя, став на какое-то время посмешищем и в Вильно ,и в Кракове.

Он как кавалер и рыцарь не мог обвинить в своей не обдуманной неудаче панну Калиновскую, хотявиновата была именно она, её божественная красота. Эта красота свела Яна Кароля с ума как только он увидел жену пана генерального подскарбия, и добавила ему безумия когда старый муж так удачно отдал душу богу Мамоне, которомупоклоняются все казначеи. И вот в Виндене, где была когда то резиденция ландмайстеров Ливонсокго ордена,а теперь губернаторов Задвинья, Ходкевич давал обеды, на которых собирал всё шляхетство своего края, до кого только мог дотянутся, местных баронов, из тех, что стремились завоевать расположение новых владетелей этой земли, с их жёнами и дочерьми, чтобы на фоне этих блёклых лиц, красота его панны сияла светом самого солнца. Он был готов на всё, и творил это всё, даже чудеса вдруг осыпая молодую вдову розами из замковой оранжереи среди зимы, или приглашая отобедать у самого моря, на бастионах крепости Дюнамюнде, под пушечный салют в её честь.

В тот день, 7 июля 1567 года, так всё и было. Шумная шляхетская компания сидела за столами поставленными прямо на бастионе, под тентами, сооружёнными наспех из пик и насаженныхна них крепостных знамён. Пили и ели, под музыку небольшого оркестра провозглашая здравицу королю и великому князю, его жене, доброй королеве Екатерине, панне Калиновской и шляхетской доблести.Ян Казимир хорошо помнил этот момент.Ветер с залива надувал натянутые между наконечниками пик знамёна, поднимал края скатертей на столах, и нежно играл золотыми кудрями его вожделённой панны.И вот она встала, подняла кубок вина и голосом подобным голосу райской птицы пропела:

–Я поднимаю этот тост за нашего хозяина, доблестного пана гетмана!

–Виват! Виват! Виват!– ответил ей шляхетский хор.