Иван Васильевич Бабушкин

Летом стройные стволы сосен кажутся выкованными из бронзы и меди. Поблескивают на солнце капельки смолы, выступающие в полуденный зной на золотистой коре. Зимой, в суровые морозы, лесные великаны мирно спят под тяжелыми мохнатыми шапками обильного искристого снега. Рек не видно, — в долгие февральские вьюги их русла почти сравнены с берегами и плотно укрыты пушистым, ослепительно белым ковром северной зимы. И тогда на закате неяркого солнца переливаются неисчислимыми отблесками не янтарные капельки смолы, а перламутровые и алмазные огоньки инея, разукрасившего низко склонившиеся под тяжестью снега ветви громадных сосен и елей.

Недра края таят в себе ценные ископаемые. По берегам Вели, Сухоны, Юга, Вычегды и других рек в большом количестве встречается белый известковый камень.

«Земля наша сверху неродимая, да зато вглуби богатая», — говаривали старожилы Вологодского края.

Еще в давние времена здесь развился соляной промысел. На сравнительно небольшой глубине залегают мощные соленосные пласты. О древности соляного промысла в этих местах свидетельствуют некоторые названия поселений. Например, в старину Усть-Сысольск называли Усолье, или, попросту, Соль. Юго-восточнее, близ Уральских гор, в пермских лесах город Соликамск также отражает в своем наименовании давний промысел первых русских новоселов. Местные жители не занимались соляным промыслом, источником их существования была охота. Русские поселенцы широко развили соляную добычу, и еще в половине XV века на берегах Камы и Вишеры задымились первые соляные, промыслы. В пределах Вологодского края регулярная добыча соли началась, как указывают старинные документы, в первой половине XVI века.

Целые столетия производились работы в черных варницах, то-есть в низеньких, приземистых сараях, где помещались огромные печи без труб, с вмазанными чренами — большими сковородами. На эти сковороды «работные люди» наливали рассол и следили за очисткой его от песка, глины и прочих примесей. Едкий, удушливый дым, вырывающийся из печей, непроглядной пеленой наполняя варницу, осаждался на потолке, дверях, по краям чренов густой черной копотью и, выходя за пределы помещения, расползался по всему селению.

Вокруг варниц у реки Леденги со временем возникли постройки: довольно обширный «хозяйский дом да избы работные», скотный двор, мельница. Появилось небольшое «пашенное поле», обрабатываемое теми же «работными людьми».

Работая в черных варницах, люди слепли, умирали от «надрывного перханья горлом», а «кои нерадивы и урока сполна соляного не выполняли», подвергались наказанию розгами и кнутом.

В тяжком труде и в глубокой нищете жили «работные люди», в то время как доходы богатого купца Грудцына, которому были переданы казной Леденгские солеварни, росли с каждым годом.

В XVIII веке Леденгские солеварни снова перешли в казну: при Онежском казенном соляном управлении был открыт «завод солеваренный, что на речке Леденге, в Тотемском уезде». Правительство посылало на работу в солеварни ссыльных и принимало строгие меры для «охраны того соляного завода и хлебного при нем магазина». В селе Леденгском в избах-казармах постоянно проживала рота солдат. Многие солдаты были «приписаны к заводу» и тоже работали в варницах.

В Леденгском появились потомки жителей северных уездов, берегов студеного моря: Холмогоровы, Мезеновы; украинцев — Ивченко, Вернодубенко; казаков — Бабушкины; татар — Юнины, Шананины и т. д. Особенностью, в заселении Леденгского было то обстоятельство, что на «соляной государев промысел» в XVII–XVIII веках присылали уголовных преступников, а в XIX веке — политических ссыльных.

После реформы 1861 года по «Положению о горнозаводских людях» 8 марта 1861 года все приписанные к Леденгскому соляному заводу нижние чины и мастеровые были объявлены «свободными» и даже получили по семи десятин земли на хозяйство. «Милость» эта становится понятной, если вспомнить, что удобной для занятия сельским хозяйством пашни в этом наделе едва-едва набиралось две-три десятины, остальную землю занимали болота и кустарники.

«Ни в одной стране в мире крестьянство не переживало и после «освобождения» такого разорения, такой нищеты, таких унижений и такого надругательства, как в России», — так характеризовал В. И. Ленин крестьянскую реформу 1861 года.