Иван Васильевич. Профессия – царь!

Но вот легионеры подвалили к останкам стены. И стрелки дали залп из ружей. В упор. А потом еще. Еще. И еще. Новый сигнал. Обстрел прекратился. И штурмовики на волне деморализации и шока защитников, бросились вперед, стремясь как можно скорее преодолеть баррикаду и захватить плацдарм за ней. Самая сильная часть наступала на самый ослабленный участок в боевых порядках противника. Сказался и «обстрел» пилумами, и пули стрелков.

Перевалив через обломки стены, штурмовики едва успели сомкнуть строй. Опомнившиеся татары атаковали их со всей страстью.

Но не тут-то было.

Оттесняя их большими щитами, штурмовики подрезали короткими мечами незащищенные ноги противника, перемежая быстрыми уколами в лицо и шею. Защитники Казани оказались не готовы к такому бою. Они со своими саблями и легкими короткими копьями ничего не могли противопоставить новому противнику. Эта тактика, проверенная веками античных боев, оказалась невероятно действенной именно в такой плотной свалке.

Следом за штурмовиками на образовавшийся плацдарм стали подтягиваться пикинеры, оставившие свои пики в лагере. Прикрываясь круглыми щитами и активно орудуя фалькатами, они поддерживали успех товарищей. А на фоне всего этого «безобразия», активно работали стрелки. Поначалу прямо через стену, а потом, перебравшись, действовали через головы соратников, стреляя во врагов чуть ли не с двух-трех шагов.

Но вот пространство за стеной окончательно очистилось.

Глава 9

1548 год — 8 сентября, Казань

Вид гонца, что прискакал на взмыленном коне по Арской дороге, заставил Ивана Васильевича немало напрячься. Добрые вести так не приносят. Да чего уж, там. Первая мысль, что проскочила в голове Государя, была: «Хорошо хоть конную батарею вовремя отвел оттуда».

— Что случилось? 

— Ногаи. 

— Где? Много их?

— Александр Борисович бой им дал. Сколько не ведаю. Но побили наших. Сильно. Они в острог отошли. 

— Большим числом? 

— Куда там? — Горько махнул рукой гонец. 

— Как они напали? 

— Я не знаю, — печально покачал головой гонец. — Не видел. 

— А что слышал? Что говорили? 

— Говорили, что их тьма тьмущая. 

— Ясно… — недовольно скривился Басилевс. — Князь жив? 

— Был жив. Он в остроге и засел.

— Князь всеми силами был у острога? 

— Нет. Сотни по окрестным землям шуровали. 

— Грабили?

— Под руку твою подводили. 

— Хорошо. Иди отдыхай, — произнес Государь, отправив гонцу к походной кухни войск «нового строя», где его должны были накормить, напоить да в чувства привести. А сам обернулся к Воротынскому. — Что думаешь? 

— Тысяч десять там идет. Вряд ли больше. Большому войску по верховьям Камы не пройти. Сказывают, что там с кормом. Но наперед не скажешь. Если со спущенными штанами поймали, то могли и в пять-шесть тысяч разбить князя. А если нет, то дело плохо — их минимум раз в два больше. Иначе он бы нормально отступил, а не в разрушенный острог прятался. Чего ему там ждать, окромя смерти? 

— А черемисы да прочие? Они к ним не присоединятся? 

— Могли пристать. Александр Борисович-то озоровал. Вряд ли им это понравилось. Да и хан с имамом готовились. Наверняка всех вокруг накрутили на нужный лад. 

— Думаешь, к нему не успеем? 

— Думаю, уже не успели. Командир батареи сказывал, что острог он разбил знатно. Если туда немного защитников засело, то долго не продержатся. Всяко лучше, чем в чистом поле. Но, полагаю, побили их уже. 

— И когда ногайцы сюда придут? 

— А пес их знает? — Произнес Воротынский, а потом добавил. — Гонец-то взмыленный пришел. Вряд ли они так же гнать станут. Да и какое-то время на острог потратят. Думаю, через день должны подойти. Может через два.

— Хорошо, — кивнул после долгой паузы Иван Васильевич, начав лихорадочно готовиться к встрече «дорогих» гостей.

Мирных жителей, выведенных предварительно во временный лагерь у города, отправили к Еленаполису под присмотр стрельцов.

Михаил Воротынский взял два полка улан и наиболее боеспособных поместных дворян, после чего отошел по Ногайскому тракту так, чтобы скрыться из вида. Там и стал лагерем, разослав наблюдателей. Причем поместных, выехавших с Воротынским, серьезно поддержали, выделив трофейного оружия и доспехов в зачет доли. Да-да. Город никто «на разгон» им не отдавал. Мало того, поместные непосредственно в штурме и не участвовали, выполняя вспомогательные функции охранения. Поэтому на грабеж города «по праву» претендовать и не могли.

Басилевс же засел в Казани. Московский пехотный полк занял позиции у обрушенного участка стены в районе уничтоженных Арских ворот. То есть, там, где сам недавно пробивался в город. Там же сосредоточили всю московскую артиллерию. А оставшихся поместных дворян, не годных к нормальному конному бою из-за скудости снаряжения или отсутствия коня, выставили на иные участки Казанской стены.

Ожидание продлилось два дня. И лишь по утру 7 сентября с Арского тракта сначала пулей вылетел конный дозор, а потом появился передовой отряд ногайцев.