Иван. Жизнь, любовь и поводок глазами собаки

Был промозглый ноябрьский вечер. За окном дул порывистый ветер и хлестал дождь со снегом. Все сидели за кухонным столом и играли в скрэббл[14], а я сидел на полу и ждал, когда со стола упадет лакомый кусочек. Очень интересно наблюдать за тем, как люди играют в эту игру. Начинается все очень спокойно, но постепенно страсти накаляются, и вот уже Кристина вместе со своей сестрой Коллин (которая, кроме всего прочего, является моим личным ветеринаром) по очереди нападают на Тима. Иногда от избытка чувств кто-нибудь переворачивает доску, и все деревянные фишки взмывают в воздух. В нашей семье скрэббл — это почти контактный вид спорта. В самой игре я, разумеется, не участвую, но когда между игроками возникает жаркий спор, я изо всех сил поддерживаю их громким лаем. (Важно заметить, что они никогда не нападали на Пэта из уважения к его возрасту, несмотря на то что в большинстве случаев именно он выходил из игры победителем. Причем выигрывал он не совсем честным путем. Например, если он подозревал, что у кого-то есть буква q, он намеренно не выкладывал свою букву u[15].)

В тот вечер у нас в гостях были Пэт и Бернис, и Пэт, как обычно, выигрывал. Несмотря на веселый смех и беспечную болтовню, я чувствовал, что всем немного грустно, и догадывался, что это из-за Пэта. В последнее время ему стало еще тяжелее ходить, и я краем уха слышал, что он сидит на диализе почек. Я чувствовал, что он изо всех сил держится за жизнь ради окружающих. По всей видимости, иногда ты живешь дольше, чем, может быть, тебе хотелось бы, только потому, что знаешь: другие на тебя рассчитывают.

Как бы то ни было, мне нравилось находиться в его компании.

Наконец, когда игра закончилась, Пэт попытался встать из-за стола, но потерял равновесие и рухнул спиной вниз на пол, сильно ударившись головой о кухонную столешницу.

— Вызывайте «скорую»! — раздался чей-то крик.

— Со мной все порядке, — с трудом переводя дыхание, возразил Пэт, а затем в шутку сказал, чтобы мы дали ему спокойно полежать минутку.

Тим взял в руки телефон, но Пэт так строго на него прикрикнул, что даже я немного оробел.

— Не звони никуда! — приказал он и тут же засмеялся: — Я в полном порядке. Сейчас все будет хорошо!

Все столпились вокруг Пэта, стараясь помочь ему встать на ноги, но он был слишком тяжелым. Мне тоже очень хотелось помочь, но, к сожалению, я всего лишь собака, хотя и весьма сильная. Наконец Тим заявил: раз уж Пэт не разрешает вызывать «скорую», тогда он позвонит Адаму. Я сразу же понял почему: Адам был сильным и крепким мужчиной с широкой грудной клеткой, прямо как у меня. Но, в отличие от меня, у него еще были сильные руки.

Я слышал, как Тим разговаривает с Адамом по телефону в соседней комнате. Затем он вышел из дома и очень скоро вернулся уже вместе с ним. Когда Адам вошел в дом, я тут же подбежал к нему и принялся радостно обнюхивать его ноги. Он наклонился и ласково потрепал меня по голове.

— Привет, Адам! — с приветливой улыбкой сказал Пэт, лежа на полу. — Как поживаешь?

В этом был весь Пэт — лежать без сил на полу, еле превозмогая боль, и при этом спрашивать у других, как дела! Это было так на него похоже!

— У меня все хорошо, — ответил Адам. — А вот у вас, как я посмотрю, не очень.

Затем он улыбнулся и добавил:

— Может, стоит вас здесь и оставить? Зато падать не будете.

— От тебя только этого и жди, Адам, — хрипло рассмеялся Пэт. — Ну-ка, помоги мне встать на ноги.

— Слушаюсь, сэр! — сказал Адам, пародируя интонацию Пэта.

Уже через несколько мгновений он подхватил его под мышки и помог добраться до мягкого кресла. Какой же он был силач! Когда Пэт принял сидячее положение и Кристина промыла рану у него на голове, все как будто вернулось в нормальное состояние. Однако всем было понятно, что дома, в Олимпии, примерно в трех часах езды от Беллингэма, ему и Бернис потребуется помощь.

— Я поеду вместе с ними, — предложил Адам. — Меня все равно здесь ничто не держит. Я уже даже вещи сложил.

— Какие вещи? Ты о чем говоришь? — спросил Тим.

— Мне нужно отсюда уехать.

— С какой стати?

— Здесь мне никто не рад, — сказал он и, заметив огорчение на липах присутствующих, поспешил добавить: — Нет, это не то, о чем вы подумали. Вы все — моя семья, и если бы все люди были такими, как вы, я бы жил в раю. Но, к сожалению, это не так.