Ивана, водяной конь и птица-огонь (СИ)

Жили бы мирно в столице, забот бы не знали. Может, дело какое-нибудь купеческое открыли – у братьев задатки хорошие. Счастье той сволочи в том, что лица я его не знала, а то дури б хватило в столицу пешком дойти, прибить его в ночи и обратно домой вернуться. Никто б вины моей не доказал, а мне бы мать по ночам сниться перестала. Вот не видела я ее почти, знать не знала и не помнила, а колыбельные неспетые и слова ласковые несказанные прямо ножом по сердцу. У братьев столько ненависти к тому вельможе не было, сколько у меня.

Дней через пять-шесть после того, как я за главную осталась, ближе к вечеру, заявился к нам в дом заказчик. Сынок старосты, чтобы его волки порвали, дурачину безмозглую. Но заказ сделал и денег отвалил – две горсти золотых. Лапищи у него огромные, так что горка на столе внушительная вышла.

– Поле все истоптала, сволота ночная! Третью ночь глумится… Ладно б жрала только, не так обидно. Дык что не пожрет, то просто вырвет и разбросает. Тварь…

Кельпи – они такие, обидчивые. Староста поляну, веками ими облюбованную, взял и овсом засеял, жадюга старый. И теперь еще убиваются, наивные, что им прежние хозяева поля мстить вздумали.

Плохой заказ на самом деле, но не пошлешь же идиота, тем более за такие деньги?

– Ты это… поймай нам его! – внезапно попросил мужик.

А вот эта просьба совсем не к добру. Убить-прогнать часто просят, но чтобы нечисть поймать – это как-то уж очень подозрительно.

– Как выйдет, – заявила я, уверенно глядя заказчику в глаза. Но одну руку при этом на нож на поясе положила, а вторую – на горку с золотом. И все монеты вдоль стола поближе к отцовской лежанке подвинула. Теперь просто забрать и уйти не получится. Хоть и старик у меня папа, но по лбу кулаком один раз дать силы хватит.

– Поле поохраняю, вредителей разгоню, а вот ловить – это другие деньги совсем, – и после этих слов я так взгляд прищурила, чтобы даже этот идиот сообразил – он таких денег в руках никогда не держал, так что пусть все свои глупости позабудет. Кельпи ему поймать… размечтался!

– Сколько? – сынок старосты тоже настырный оказался. Или фантазия у него разыгралась, но уперлись мы оба, как два быка на скотном дворе.

– Поймаю – тогда цену назову, – придумала я выход и облегченно вздохнула, когда за мужиком с грохотом захлопнулась дверь.

– Чтобы кельпи поймать, надо веревку сплести особую и слова знать заветные, – прокашлял мне с лежанки отец. – На любую нечисть срабатывают…

Ну и пошла я собирать огонь-траву. Рукавицы надела, вся умоталась – и вперед, благо не так уж и далеко идти. Она у нас неподалеку растет, так как в хозяйстве ведьмаковом часто требуется.

Дошла до чащи с густыми сиреневыми зарослями и принялась за дело, стараясь даже аромат не вдыхать. А он у огонь-травы сильный, притягивающий, окутывающий, мятно-анисовый с примесью чего-то сладкого и дурманящего. Не то что нечисть, даже люди устоять не могут, разум теряют.

Но траву не зря назвали огненной. Жжется она до волдырей! Настоящим огнем так опалиться не всегда получится.

Несколько часов я потратила, пока две корзины с верхом плотненько набила. Потом до следующего вечера плела веревки, побольше, с запасом. Ну а после пошла на поле, к охоте готовиться. Западню делать.

Поле, конечно, – без слез не взглянешь… но даже не жаль. Кто ж виноват, что у старосты жадность весь ум отшибла? Как ни странно для ведьмака, но кельпи мне жальче – столько лет на поляне паслись, травку по ночам щипали. И овес этот они были вправе за подарок от деревни принять.

Но ясно ж, что у ночных лошадок ума больше, чем у старосты, и они прекрасно понимают – не про их честь здесь все засеяли. Вот и мстят…

Выстроив вокруг поля забор из факелов, я смочила их специальной жидкостью. Натянула обычную веревку поверху от факела к факелу, чтобы они вспыхивали почти подряд один за другим без моего участия. И огненное лассо приготовила, чтобы в любую секунду могла достать, как понадобится. А сама прилегла подремать…

Проснулась где-то в середине ночи, почувствовав, что не одна уже на поле. Шалит пакостник! Даже приглядываться не надо, сразу видно – конь, не лошадь. Молодой конь, красивый… Черный как смоль! Грива пышная на скаку развевается, ноги длинные, стройные, глазища… Твою ж нечистую душу налево, я же его прямо не как коня, а как парня оцениваю!.. Но красив, чертенок!

Только любоваться мне им некогда – незаметно подожгла первый факел и отползла подальше. Притаилась на другом конце поля, к себе поближе подпустила, лассо из огонь-травы метнула и повисла на красавце-жеребце…

Удержать силенок не хватает, но сбросить меня у него тоже не выйдет – не на ту напал! Точнее, это я на тебя напала… но овес старостин топтать ты сам, мститель чертов, решил!

Мышцы на руках у меня даже заныли от напряжения, голова от мотания туда-сюда и от скачки закружилась. Зверюга эта ржала еще оглушительно и укусить норовила, тварь бешеная! Но я вцепилась пальцами и в веревку, и в гриву из последних сил. На очередном прыжке сумела вывернуться и ногу перекинуть так, чтобы верхом на этом чертовом красавце оказаться.