Иванов-сан (СИ)

Вводная часть понравилась заму по международной логистике. Островитяне вообще любят, когда человек себя гвоздями к рабочему месту пришпандорил и до финишной ленточки на одном месте. Поэтому в России у них вечная проблема — в документах у большинства работников стоит «низкий уровень лояльности компании». Пять лет, десять максимум — и все, адью. Удрали на другую позицию, зачастую к конкурентам.

— Это похвально, Иванов-сан.

— Начинал буровиком, затем закончил заочно Иркутский институт нефтяной промышленности. После чего был младшим маркшейдером на участке. Прошлый год — ведущим специалистом всего месторождения. Поэтому для меня уже давно привычно оценивать данные по добыче и то, насколько активно используется оборудование. Это помогает мониторить качество выполненной работы и делать адекватные прогнозы о состоянии добывающего поля под землей.

Худой наманикюренный палец узкоглазого скользит по листочку, который положил перед собой. Это что у нас там? Выжимка из моего личного дела? Жаль, не вижу деталей, далековато.

— Наверное, вас расстроило, что вместо продолжения карьерного роста вы теперь здесь, на другой позиции.

— Добычу на старом месте сворачивают, скважины отработали по двадцать с лишним лет. Что касается перевода — это новое открытое окно возможностей. По-крайней мере, я это воспринимаю именно так.

Хорошо, что я успел близко со спасенным из воды японцем пообщаться. Больше недели у нас тогда Кобаяси-сан провел. Я поначалу его за инопланетянина воспринимал — очень уж стиль мышления своеобразный. Но потом смог основные заморочки уловить, чем сейчас пользуюсь. Раз уж остался в муравейнике, надо правильно усиками шевелить. Хотя бы полгода. Дальше будет видно.

Судя по довольной роже, угадал.

— Лебедев-сан, я рад, как вы проводите общую воспитательную работу в отделе. И то, как вы сумели сориентироваться на поставленных перед вами задачах. Сначала усилили кадровый состав специалистами с опытом работы на местах. Затем дали возможность им проявить инициативу. Я отмечу это в отчете, который подам по итогам аудита.

Слово какое интересное. Значит, аналитики — это так, для проформы. А заинтересованные люди сильно расстроились, что кто-то у них без спроса в карманах роется. И пнули ревизоров. Которые что-то там накопали и теперь всем раздают по шапке. Быстро они — за четыре дня, фактически.

Повернувшись к тетке, которая изображала снулую селедку, Ямагути приказал:

— Алексеева-сан, после согласования с вышестоящим руководством, мы закрываем шестимесячный испытательный срок Иванова-сан досрочно. Руководство «Ямалской Нефти» выражает ему благодарность за этот месяц. Прошу занести это в личное дело.

После чего последовала очередь внимательно слушать и кивать боссу:

— Лебедев-сан. Мы с вами сегодня утром обсудили, на какое именно направление стоит перенацелить вашего нового постоянного работника. Думаю, через пару месяцев мы оценим результаты и решим, стоит ли его переводить в отдел аудита или оставить под вашим руководством.

Безопаснику ничего не сказали. Скорее всего, сидел и слушал, чтобы потом высказать мнение о моей общей стрессоустойчивости и прочим психологическим заморочкам.

Убедившись, что все плюшки раздали, поблагодарил за оказанное доверие и двинул следом за поднявшимся боссом.

* * *

В лифте Георгий Максимович еле слышно пробормотал:

— По краешку прошли, Иванов. По самому… Оказывается, старый начальник отдела схему крышевал. На него в суд подавать не стали, но пенсионный счет закрыли, страховку отобрали и безопасники внушение сделали. В больнице теперь лежит с инфарктом. А мог бы на нары заехать.

— Серьезно тут все закрутилось… А чего Ужорова-сан на встрече отсутствовала? У нее опыт по заводским заморочкам должен быть огромным.

— В командировке со среды. Как только цифры подняли, тут же ревизоров за жабры и вместе с ней в Тюмень рванули. Украденную нефть через их переработку сбрасывали.

Выйдя на нашем этаже, иду следом, пытаюсь свести концы с концами.

— Если в этом региональные боссы замешаны, то ниточки наверняка ведут куда-то еще.

Притормозив, Лебедев с хищной ухмылкой поправил мне галстук и прошептал:

— Вот об этом лучше не заикаться. Соответствующие люди озадачены, будут разбираться. Для нас главное — пересидеть сейчас тихо, без серьезных последствий. Сигнал наверх подали, по запросам аудиторов будем шерстить все доступные документы. И стараться не отсвечивать.

— Так меня же вроде бы уволить хотят? Ваш зам на склады названивал, требовал дерьма побольше в характеристику налить.

Поморщившись, седовласый двинулся дальше.

— Да, это он пытается процент неликвидности за твой счет закрыть. Проявляет излишнее рвение.

— Процент? — что-то для меня новое.