Иванова, на пересдачу!

Это не сделает нас счастливыми, только отдалит лишь сильнее.

А я не хочу бегать друг от друга. Я хочу родить ему ребенка. Хочу просыпаться с ним по утрам. Хочу становиться лучше ради него.

Потому что я влюбилась в Станислава Измайлова так сильно, что не представляла, как прожить без него ещё хотя бы день.

Глава 4

Страшен тот мужчина, что подходит к интересному положению своей жены с научным интересом. Который проверяет на ней житейские теории ("не хочешь огурчик с молоком?") и зачитывается энциклопедиями.

Ещё пометки делает: ага, не прокатило, селедку шоколадом она не заедает.

Стас Измайлов мог получить докторскую в области акушерства и гинекологии, потому что разбирался в моей беременности лучше меня самой. Он даже первым объявил:

— У нас будет мальчик.

По каким-то неведомым мне параметрам, чуть ли не по народным поверьям.

Но ультразвук подтвердил эти слова.

Мальчик. Малыш. Наш собственный комочек счастья, который в настоящее время избивал материнские органы с особым садизмом. Мы единогласно решили назвать его Егоркой.

Хорошее имя, да и звучит солидно: Егор Станиславович.

Девять месяцев пролетели незаметно. Сначала мы со Стасом долго притирались друг к другу. Всё-таки оба с характерами, можем и вспылить. Потом осознавали себя почти родителями.

Получалось с переменным успехом, но обошлось без кровопролития.

Кстати, наш уход из общежития обсуждали ещё несколько месяцев. Я бы даже сказала: складывали легенды о том, как Измайлов ввалился в мою комнату, а через час вывез меня оттуда вместе с пожитками.

Ребята даже делали ставки, когда я вновь вернусь в общагу, считая, что у нас такие любовные игрища: уехала — забрал — опять уехала.

Не вернулась.

Никогда уже не вернусь.

Измайлов сдал анализы, и врач долго втирал ему что-то про улучшение показателей. Мол, в редких случаях такое бывает. Случаются погрешности. Его спермограмма — слово-то какое жуткое — не была идеальной, но процент того, что сперматозоиды удачно доберутся до цели, имелся.

Везунчик-Стас воспользовался этим процентом.

Мы поженились тихо, сыграли скромную церемонию в кедах и джинсах, торжественно поужинав в пиццерии. Родственникам сообщили о свадьбе уже по факту. Очень уж я не хотела нервничать из-за маминых закидонов.

Разумеется, мои родители обижалась на нас несколько недель (даже подружились с родителями Стаса ради такого дела и вместе бойкотировали новоявленное семейство), но когда поняли, что скоро станут бабушкой и дедушкой, растаяли.

— Ты пьешь витамины? — строго вопрошала мама по утрам. — Тебе выслать морс из черноплодной рябины? Она полезная.

Я не представляла, какими путями мама собиралась выслать мне эту рябину (бутылками через почту, что ли?), но всякий раз отказывалась.

А ещё родители пытались наведаться к нам в гости, дабы помочь с беременностью — интересно, как? ребенка за меня выносить? — да только я была непреклонна.

Нет уж. Надо держаться друг от друга на расстоянии, чтобы любить и понимать. Чтобы не скандалить по мелочам. Чтобы не ругаться из-за воспитания внука и не делить кухню. Чтобы успеть соскучиться перед следующей встречей.

Мне больше нравилась позиция Анастасии Павловны. Та сразу объявила:

— Я правнука буду любить, но на меня его вешать не вздумайте. Мне вредно воспитывать чужих детей.

Но за Стаса она радовалась. Сильно-сильно. Даже порывалась купить какую-то элитную коляску по цене автомобиля, и только здравый смысл остановил Анастасию Павловну от этого поступка.

В университете на меня поглядывали косо, что неудивительно. Было бы странно, если б никто не отреагировал на отношения между преподавателем и студенткой. Парни подшучивали на тему того, каким путем я сдаю экзамены, на что я с легкостью парировала:

— Именно так и сдаю. Каждый может воспользоваться этим способом. Измайлов готов к экспериментам.

И складывала руки на растущем пузе.

С Коперником мы продолжили учиться сопромату, правда, дистанционно. Очень удобно: надоело слушать Ваню, взял и отрубил звук.

Кстати!

Помните, Кошелев хотел отомстить Ванюше? Если честно, я очень переживала за своего друга. Но Серега сдулся. Просто так. Сам по себе. В какой-то момент я заметила, что он старается обходить Коперника стороной.

Удивительно. Этот товарищ не из тех, кто способен забыть обиду.

Не выдержав, я спросила у влюбленных голубков:

— Вас Кошелев не донимает?

— А должен? — Иришка пожала плечами. — Он же нашел себе новую девушку, счастлив, про нас с Ваней забыл.

Коперник ничего не сказал, но ухмыльнулся так по-бандитски, что стало понятно: тут что-то нечисто.

Я отловила его на следующий день перед лекцией и приперла к стенке.

— Эй, умник. Что ты скрываешь? Почему Кошелев такой забитый?

— С чего ты взяла, будто я что-то скрываю? Даша, друзьям надо доверять! — Ванюша неуклюже изобразил возмущение.

— Признавайся.