Ивар и Эрика (СИ)

За столом с разложенной сельской едой сидели еще двое парней в форме. Винтовки приставлены к стене.

— Садись, Ивар, поедим, что господь послал.

Я не стал заставлять просить себя дважды.

Колбаса, вареные яйца, козий сыр, зеленый лук… Рот наполнился и переполнился слюной. Когда наелся, рассказал еще раз про свои приключения.

— Где говоришь, жил? — переспросил седоватый дядька с пронзительными глазами.

— У ветролома.

— В доме Юргена?

— Верно.

— Так это у тебя жена теке?

Дружелюбие с лиц парней как рукой сняло.

— Эрика не теке!

— А то я не знаю! — ухмыльнулся седоватый. — Дайнис, позови Карлиса. Он мне все уши прожужжал твоей бабой!

Карл, отвергнутый поклонник Эрики тут же появился в доме, с винтовкой в руке и кинжалом на поясе. Он мало изменился. Только вот рыжая щетина на щеках обильная, да кепка Кайскирк на макушке. Мундир на груди расстегнут и довольная ухмылка на роже.

— Привет, Ивар, я же говорил, что еще встретимся?

— Опять кулаками будем махать?

— Нет. Просто пристрелю тебя как собаку, а потом вернусь в Виндобону и разберусь с сучкой Эрикой!

— За что?

— Из-за теке и таких говнюков как ты все беды! Продались ассорцам с потрохами и спрашиваешь — за что?!

— Ассорцев я сам зубами рвать готов! Что ты про меня знаешь?!

— Зубами, говоришь? — ухмыльнулся седоватый. — Сейчас проверим. Пошли на задний двор.

За крепким сараем, на куче навоза лежали три трупа — мужчины в рабочей одежде, без сапог, раскинув мозолистые, грязные руки…

— Ассорцы забрали мою ферму, стали хозяйничать, резать скотину, гадить в доме, убили моего пса. — Начал спокойным тихим голосом седоватый. — Они решили, что я никто, а они все. Эту ферму еще мой дед строил с братьями. Тут все нашим потом полито как дождем, а меня сделали бродягой. Они думали так будет всегда, да вот ошиблись малость… Если ты наш, Ивар, возьми винтовку и пристрели ассорскую сволочь. Карлис, выводи ту сучку, черноглазую.

Карл открыл дверь сарая и навстречу грянул многоголосый стон ужаса. Вопили женщины… Он выволок за волосы молодую женщину в порванном платье с синяками на лице и руках. Она не плакала и не умоляла ни о чем. Смотрела пронзительно темными глазами на нас и молчала. Карл толкнул ее к куче навоза.

— Что молчишь, Верочка? — ласково спросил седоватый на ломаном ассорском — Чего не говоришь про счастье народное ассорское, да про проклятых богатеев? Ты меня обещала растереть в пыль, там, в лагерях ассорских. Обещала же?

— Еще не вечер… — прошипела женщина сквозь зубы. — Конец тебя ждет плохой, Айвар…

— Держи.

Мне сунули в руки винтовку. Она показалась тяжелой как кувалда.

— Я не умею…

— Чего там уметь?

Карл забрал у меня винтовку, передернул затвор, вернул обратно.

— Наведи и нажми на спуск. С четырех шагов не промахнешься. Хочешь жить, Ивар, стреляй.

Парни с любопытством наблюдали за моими движениями. Винтовки в руках, наведены на меня.

— Стреляй, Ивар, это же сучка ассорская активистка! — рявкнул Айвар.

Я посмотрел на него и тут ассорка рванулась в сторону и побежала вдоль забора, размахивая руками.

— Стреляй, Ивар!

Грянул выстрел, хлесткий как щелчок кнута. Женщина вскинула руки вверх и рухнула в бурьян лицом вниз. Карл вырвал у меня из рук винтовку. Айвар, скалясь, передернул затвор своей. Звякнула об камень блескучая гильза.

— Не прошел ты испытания, Ивар. Убей его, Карлис. Не наш он.

Меня толкнули к навозной куче. Все стало каким-то нереальным, словно я смотрел на мир через толстое стекло. Карл поднял винтовку. Ствол смотрел мне прямо между глаз.

— Что передать Эрике?

Я облизнул пересохшие губы.

— Сначала я ее оттрахаю как следует, во все дырки, а потом расскажу, как тебя пристрелил на навозной куче. Ну, что передать то?

Парни с винтовками одобрительно засмеялись.

— Не тяни, Карлис. — одернул его Айвар.

— Не каждый день такое мне случается, дай порадоваться! — огрызнулся Карл.

Айвар сплюнул под ноги и покачал головой, явно не одобрительно.

— Говори последнее слово, Ивар.

В голову ничего не шло. Я тупо стоял и смотрел на винтовочное дуло. Еще миг и оттуда вырвется моя смерть, все кончится и я не смогу обнять Эрику, поцеловать нашу малышку. Этого просто не может быть!

— Айвар, грузовик едет по дороге! — из-за угла дома выбежал незнакомый мне парень.

— Сюда?

— Да!

— Карлис, потом его грохнешь, пока шуметь не будем. К бабам его!

Меня затолкали в сарай. Громыхнул засов. Я сел на солому рядом с дверью. Напротив сбились в кучу женщины, всех не разглядеть, кажется шестеро. Огромные от ужаса глаза, порванная одежда, растрепанные волосы. Я закрыл глаза и привалился спиной к стене. Отсрочка мне вышла… отсрочка… Меня охватила дрожь… клацали зубы, дрожали руки… Дрожало, кажется все внутри грудной клетки… Еще немного и был бы конец всему… Ох… Не знаю, сколько времени прошло, пока мое тело пришло в порядок.

— Застрелить его хотели… он Верку отказался стрелять… ишь как колбасит, сердешного…

Я открыл глаза.

Женщины смотрели на меня, но уже без страха. Даже с сочувствием.

— Есть лаз на чердак? — спросил я и подивился своему хриплому голосу.

— Там лестница…

Я прошелся по душному чердаку, пробуя руками крышу.