Ивка (СИ)

Сама станция стартовала с маленькой флотской заправочной платформы и пришла к финишу огромной торговой базой. В промежутке между этими двумя крайностями та умудрилась несколько раз поменять хозяев, становилась узлом обороны, лабораторией, оперативным штабом, складом и чёрти чем ещё. Не обошлось без пристроек, перестроек, локальных и не очень техногенных катастроф и прочих обычных для фронтира вещей, вроде рейдов конфедератов и клановых войн. Сейчас Осцилла 4 выполняла функцию торгового перекрёстка и была признана различными группировками нейтральной территорией. Цифра четыре в названии означала лишь то, что та стала четвёртым спутником единственной в системе безжизненной планеты, на которой умельцы с помощью купола и такой-то матери умудрялись выращивать экзотическую травку-афродизиак. Уникальный состав почвы, способствовавший невиданному урожаю, и удобное местоположение сделало базу одной из узловых торговых точек в этом секторе фронтира.

Но об этом я узнал позже, потому как в первый месяц пришлось изрядно попотеть, чтобы выжить. Бедняги, которых судьба послала мне по пути сюда, слиняли при первой же возможности, оставив после себя пару самодельных ножей, изрядно потрёпанный плащ, армейский паёк и информацию о том, что владельцу Лысого Харша всегда нужны работники.

Единственным подходящим под мои обстоятельства вариантом оказалась охота на мутировавшую живность, мясо которой считалось местным деликатесом.

***

Никогда не предполагал, что стану использовать благородное искусство японских самураев против здоровенных крыс-мутантов. Однако стабильный спрос, неплохая цена и нежелание лишний раз попадаться на глаза гостям уровня заставляли бродить по лабиринтам заброшенных секций в поисках дичи.

В день, когда минуло полтора месяца с момента моего освобождения, чуть не отдал богам душу. Привыкнув к лёгким победам, я позабыл, что харш, а тем более мутировавший - животное хитрое, умное и злопамятное. Оказалось, что крысы не так просты, и способны устраивать засады.

Выжил я в тот день исключительно благодаря Ворону. Местный медик сильно удивился, когда к нему в хибару ввалилось исходящее кровью хромающее нечто. Ещё больше он удивился, когда сканер показал какую-то тарабарщину, однако свою работу сделал честно, хотя и обобрал до нитки.

С тех пор я стал осторожнее, а Ворон - занудней. Оказалось, что умирать ему не хочется также, как и мне. Комплекс всё громче требовал развернуть ядро и провести модификацию тела. Я был с ним полностью солидарен, однако вопрос упирался в наличность - стоимость контейнера-расходника здесь колебалась от одного до полутора китов, не говоря уже о доступе к медкапсуле для их усвоения. За тушку харша хозяин платил 500 кредитов, и это было много, потому как средний заработок местных был около 5 китов в месяц. За ночлег и еду я платил 100, и в среднем за день чистой прибыли выходило около 700 кредитов.

Всё изменилось четыре дня назад, когда я наткнулся в катакомбах на двух амбалов, методично избивающих мужика в пилотском комбинезоне. Мужик мне почему-то сразу понравился, а амбалы - нет. Воспользовавшись фактором неожиданности, завалил обоих. Бойцы просто не ожидали, что из темноты на них выскочит мужик с мечём.

***

По татуировкам узнал ребят из банды Рельсотрона. Прозвище тот получил за любовь к большим кинетическим пушкам. Надо сказать, что те ответили ему взаимностью и вознесли на одну из вершин местного криминального олимпа.

Совесть не мучила, потому как именно из-за них я чуть не откинул копыта в том бою с харшами - главарь жёстко следил за тем, чтобы летального оружия не было ни у кого, кроме его наймитов и доверенных лиц. К моей досаде бандит подстраховался: игольники убитых оказались привязанными к персональному идентификатору, потому их проще было выбросить, чем продать.

Пока обшаривал трупы - пилот пришёл в сознание.

***

- Не знаю, кто ты такой, но я твой должник, - простонал избитый мужчина и с трудом сел, привалившись к грязной переборке. Охлопав себя по бокам - скривился:

- Даже аптечку увели, выродки.

Я молча протянул ему серый пенальчик и дождался, пока тот зашипит и щёлкнет инъектором. Так состоялось наше знакомство.

Пилот не удивился, услышав мою немного отредактированную историю, и пообещал помочь убраться со станции. Оказалось, я зря боялся появляться на верхних уровнях: рабские нейроимпланты порой утрачивали часть функций. Некоторые вообще выходили из строя вместе с носителями. А значит - никакого ажиотажа по поводу моего побега не возникло.

Главное здесь было не засветить свою недонейросеть ребятам с хорошим вооружением: лишняя сотня китов ещё никому не помешала. Никакого беспредела здесь не было: никому, кроме рабов таких сетей не ставили. А к беглым рабам здесь отношение было сугубо потребительское

Сам спасённый о причинах некультурного обращения с собой со стороны бандитов рассказывать не спешил, да и я не слишком настаивал. У жмуриков нашлось несколько обезличенных чипов на предъявителя, примитивная глушилка сигнала сети и хорошие ботинки. В общем, мы договорились.

***