Иволга и вольный Ветер (СИ)

Нет! У нас не так все! И Ветров не стал бы… с Верой… Не знаю почему уверена, но душой чувствую — не стал бы. Сейчас он вернется, войдет с улыбкой в дверь, позовет меня на прогулку по набережной, как обещал и у нас снова будет наше волшебство, а все пачкающее его дерьмо отвалиться, исчезнет.

Но время шло, час, еще один и еще, а Ветров не возвращался. А когда в дверь снова постучали, я чуть не закричала — нервы уже были как хрустальные струны.

— Госпожа Иволгина? — спросил меня оказавшийся за дверью парень в униформе служащего отеля.

— Что?

— Вы госпожа Иволгина Валентина? — терпеливо повторил он и когда кивнула, протянул мне небольшой круглый поднос, на котором лежал конверт. — Тогда это вам. И велено было передать, что вашему спутнику пришлось срочно уехать и он не планирует возвращаться. Но вы можете оставаться нашей гостьей сколько пожелаете — все будет оплачено. А так же, на ваше имя забронирован билет на самолет с открытой датой, его скоро доставят. Желаете заказать завтрак?

— Нет. — пробормотала, забирая и тут же открывая конверт в поисках записки от Егора, которая все объяснит, но на пол посыпались только пятитысячные купюры.

В шоке глянула на совершенно пустой уже поднос.

— Как же так? — прошептала, наблюдая, как служащий кинулся подбирать деньги, развернулась и поплелась в номер к кровати, чувствуя, что на каждом шагу разваливаюсь на части.

— Я оставлю все тут на столе. — донесся как из другого измерения голос, а потом наступила тишина.

Глава 22

Егор

— Доброе утро, Егор Андреевич! — улыбнулся мне Валера, местный бармен и протянул сложенный вдвое листок. — Вам просили передать.

“Поднимайся ко мне, я уже все заказала в номер. 412”

Забить, развернуться и уйти в номер, но только в тот, где оставил спящей заласканную до изнеможения Валю. Вот чего мне захотелось, но скривился и пошел в четыреста двенадцатый. Это что-то уже на уровне автоматизма — делать так, как хочет Вера.

Естественно она встретила меня в одном белье и небрежно наброшенном пеньюаре. Кружево было тончайшим, как будто работали ткущие розовым золотом пауки и так выгодно эффектно оттеняло брахатистую смугловатую кожу.

— Привет, мальчик мой! — Вера вскочила со стула и бросилась ко мне навстречу, обхватывая за шею, окутывая ароматом знакомого будоражащего парфюма и вынуждая обнять чисто автоматически. — Как же я по тебе соскучилась, Егорушка.

— Мы договаривались о встрече в кафе. — вздохнул я, опуская руки.

— А я подумала, что тут нам будет гораздо удобнее. Идем, я не завтракала без тебя. — Вера схватила мою руку и потянула к серверованному столу. — Выпьешь со мной?

— Я, пожалуй, воздержусь.

— С каких пор у тебя появилась необходимость воздерживаться? — лукаво сверкнула карими глазами Вера, и мне подумалось, что эту манеру в разговоре все мигом сводить в эротическую плоскость я подхватил от нее. — У твоей новой спутницы не слишком горячий темперамент? Кстати, она не очень похожа на твой обычный ти…

— Не нужно этого, Вера! — вырвалось раздраженное и тут же поразился сам себе. Я что-то запрещающий этой женщине. Нечто новое.

Но новым оказалось не только это. Я смотрел не отрываясь на Веру, а видел совсем не ту, кого знал все эти годы. И не потому, что изменилась она. Моя первая любовница оставалась все той же: как будто неподвластной возрасту, великолепной красавицей и от природы, и благодаря тщательному уходу за собой, она буквально лучилась обещанием всего порочного, без малейшего при этом намека на откровенную вульгарность. Каждое ее движение, поворот головы, лениво-чувственная улыбка, манера сидеть, ходить, говорить были завораживающими. Где бы она не появлялась, она не оставалась незамеченной. Вера умела себя подавать. Точнее — продавать. И я давно ведь это знал, но вот сейчас будто осознал окончательно.

Я смотрел на Веру, как двигаются ее полные губы, что-то говоря мне, а вспоминал прошлую ночь с Валей. Как она рассказывала мне о своей жизни. Почти по-детски эмоционально, в красках и жестах, расшатывая нечто во мне, заставляя откликаться, видеть ее мир за гранью нашего здесь и сейчас, делать то, чего я всегда избегал. И я ни разу не захотел остановить ее, утащить просто в привычную плоскость чистого секса.

Видел отчаянно-хмельной блеск восхитительно-зеленых глаз моей Иволги, когда она, краснея и рвано хватая воздух, стала целовать мой живот. Вспоминал, как она зажмурилась, окончательно решаясь и коснулась дрожащими губами головки члена, а я лежал — весь сплошной натянутый нерв, сцепив зубы, чтобы не испугать невинную робкую певчую птицу пошлым жаждущим стоном. В тот момент я не помнил ни единого орального акта из всех, что у меня были. Меня трясло в предвкушении от такого же первого опыта подобной ласки, что излучала сейчас Валя.