Из Бездны

— А ты можешь найти лучше⁈ — вдруг вскипел Стив. — Мы последние подонки в глазах общества! Сейчас воры и насильники за достойных членов общества на фоне нас идут! Меня вообще никуда не берут! Я четыре месяца искал работу, пока мой отец не поговорил с отцом Майка. Это охренеть какая история! Надо было оплатить долбанный колледж и откосить от армии! Я теперь в полной заднице из-за того, что рисковал жизнью и защищал страну! У вас ситуация не лучше, парни! Работу вы хрен найдете, я вам гарантирую! Я был везде в Чикаго, даже уборщиком в стрип-клуб разворачивают!

— Дела… А если никому не говорить что с Вьетнама? — спросил Таргус.

— Вы в зеркало давно смотрелись? — оскалился Стив в зеркало заднего вида. — Да у вас на рожах написано, что вы только оттуда! Загар сойдет, но ваши глаза говорят любому желающему, что вы видели дерьмо, много дерьма, целые реки! Я пытался, притворялся наивным парнем, который откосил, но меня раскусывали на раз. На одной работе задержался аж целый месяц, зарплату даже получил, но потом они решили проверить через копов наличие у меня судимостей, копы дали информацию, что я чист, но служил в Наме. Начальник вызвал к себе, сказал, цитирую: «Я бы с пониманием отнесся, если бы у тебя обнаружилась судимость за кражу, хулиганство или даже убийство, но вот то, что ты служил во Вьетнаме… Нам придется от тебя избавиться.» Охренеть просто!

— Остынь и следи за дорогой. — попытался успокоить его Таргус. — У нас есть план как поднять немалые деньги абсолютно легальным способом. С нами не пропадешь.

*Дом Дастина Хендерсона, через три дня*

— Заходите, мальчики! — Клавдия Хендерсон, мать Дастина, впустила их в дом.

Таргус обратил внимание, что она была какой-то нервной. Этот взгляд, будто она винила их в том, что её мальчик поехал во Вьетнам.

— Мортимер приедет через час, тогда и поужинаем. — сказала она и отправилась на кухню.

— Посмотрим телик, пока папа не придет? — предложил Дастин, подходя к телевизору.

— Поверь, там ничего хорошего для нас. — предупредил Уилл.

Тем не менее, Дастин включил телевизор и сел на диван.

Это вьетнамская деревня Сонгми, полностью уничтоженная американскими войсками. 504 человека зверски убиты. Убивали взрослых мужчин, стариков, детей и женщин! Причем последних перед смертью ещё и насиловали! Такое вот спасение Вьетнама от коммунистической экспансии, как это задекларировано в документах правительства, объясняющих причины вторжения во Вьетнам. Причем, эта бойня произошла ещё 16 марта 1968 года, но правительство скрывало это от общественности. Батальон «Чарли», который участвовал в этом геноциде, получил устное поощрение от командования за блестяще выполненную работу. Видимо они видели это как героический бой доблестной пехоты против вьетконговцев, а не как зверски жестокое убийство беззащитных мирных жителей. Армия США в тот день потеряла человеческое лицо. У меня всё, с вами был Сэймур Херши.

Далее последовали кадры с телами вьетнамцев, горящей деревней, солдатами на фоне трупов, окровавленной вьетнамской девушкой, лежавшей среди соломы, детей со вспоротыми животами…

— Готовьтесь, парни, если это попало в национальное телевидение, то об этом уже узнал каждый. — произнес Уилл, его лицо ничего не выражало. — Травля начнется завтра, а может уже и сегодня.

— Дорогая, я дома! — открылась парадная дверь и в дом вошел Мортимер Хендерсон, отец Дастина. — Дорогая? Привет, ребята. Где Клавдия?

— Она на кухне. — ответил Дастин, чуть испуганно.

Со стороны кухни раздался плач.

— Что, мать его, происходит⁈ — напрягся мистер Хендерсон.

— Только что передали репортаж по одному акту геноцида из Вьетнама… — начал Уилл.

Мистер Хендерсон ушел на кухню. Оттуда раздался плач, затем тихие увещевания от отца Дастина, а затме Клавдия начала тихо говорить ему что-то.

— Убирайтесь из моего дома, подонки. — холодно потребовал он, выйдя. — И ты тоже, Дастин. Убийцам и насильникам здесь не место! Мне вызвать копов⁈ Вон!!!

*Подъезд дома Саманты Баунд*

— Саманта, мне нужны мои деньги. — сказал Таргус, войдя в квартиру.

— А, ты же Таргус, тот самый, да… — Саманта была не в себе, возможно даже под кайфом.

— Ты под кайфом? — поинтересовался он.