Из бездны вод - Летопись отечественного подводного флота в мемуарах подводников (Сборник)

В сентябре 1917 года малотоннажная подводная лодка "Святой Георгий" под командованием старшего лейтенанта Ивана Ризнича завершила переход вокруг Европы: выйдя в июне из Генуи, форсировав Гибралтар, миновав коварный Бискай и зоны действия германских подлодок, обогнув Скандинавию, она благополучно ошвартовалась в Архангельске. Это было первое в истории русского флота океанское плавание подводного корабля.

За десять лет до похода "Святого Георгия"- в 1907 году- в Либавском военном порту появились странные матросы. После побудки, молитвы и завтрака они уходили из казармы, неся клетки с белыми мышами. Лишь посвященные знали это идут на свои таинственные корабли подводники. А мыши им нужны для того, чтобы определить по поведению зверьков загрязненность воздуха в отсеках. Ведь лодка уходила под воду с тем запасом кислорода, какой содержался в отсеках. И только.

Так начиналось в Либаве отечественное подводное плавание, во главе которого стоял талантливый деятельный офицер контр-адмирал Эдуард Николаевич Щенснович, бывший командир портартурского броненосца "Ретвизан"...

В те годы подводников называли смертниками. Многие видные адмиралы не верили в будущее подводного флота.

Англичанин Гэнней заявил: "Подводная лодка - в высшей степени занимательная игрушка". Ему вторил лорд Гошен: "В морской войне с подводными лодками считаться нечего". Знаменитый германский адмирал Альфред фон Тирпиц самоуверенно заявил: "Подводные лодки Германии не нужны!" И тем не менее... все ведущие страны лихорадочно строили подводные лодки! Ими обзаводились даже Турция и Греция.

В 1903 году в составе флотов у Франции было 34 подводных лодки, у Англии 18, у США - 9, у Швеции - 7, у Италии - 2, у Германии и России - 0.

Правда, в восьмидесятые годы XIX века для русского флота было построено пятьдесят подводных лодок системы Джевецкого, то есть тогда, когда другие страны лодок не имели. Однако к концу века субмарины Джевецкого безнадежно устарели.

С одной такой лодкой Щенснович познакомился еще в осажденном Порт-Артуре. Больше всех с ней возились как раз офицеры с "Ретвизана" и "Пересвета". Командиром лодки был мичман Борис Вилькицкий, будущий полярный исследователь. Но лодка эта была фактически полуподводной и имела ничтожную скорость хода. Это-то и помешало ее боевому применению. Зато во Владивостоке к концу русско-японской войны было уже десять подводных лодок, которые несли дозорную службу и даже выходили в атаки.

"Наши пионеры подводного плавания,- писал русский подводник М. М. Тьедер,спасли Владивосток от нашествия японского флота".

Горячим сторонником развития подводного флота был адмирал Макаров. Английский адмирал Перси Скотт пылко заявил: "По моему мнению, подводная лодка вытеснит броненосец на море так же, как автомобиль вытесняет лошадь на суше:". Во Франции в пользу подводных лодок рьяно выступали морской министр Камилл Пельтан, адмиралы Об и Фурнье, предлагавшие вместо линкоров построить "тучи аэропланов и подводных лодок".

В России к моменту назначения Щенсновича флагманом подводников тоже развернулась борьба двух направлений в вопросе о строительстве нового флота. За преимущественное развитие линейного флота выступали царь, морское министерство и морской генеральный штаб, почти все видные адмиралы и военно-морские теоретики, наконец, монополии и банки, развернувшие бешеную агитацию в печати. Царский военно-морской теоретик А. Д. Бубнов, например, заявлял: "Подводные лодки не имеют никакого боевого значения... Подводные лодки представляют из себя не что иное, как подвижные минные банки" (!!!). Ему вторил другой теоретик А. В. Колчак, будущий адмирал: "Идея замены современного линейного флота подводным может увлечь только дилетантов военного дела... Специально минный или подводный флот - фиктивная сила"...

В другой статье у Колчака места подводным лодкам вообще не нашлось! Он писал: "Вооруженная морская сила... исторически сложилась в форму линейного флота, дифференцирующегося на 4 типа - линейный корабль, броненосный крейсер, легкий крейсер и миноносец". Суть всех этих призывов сводилась к тому, что Колчак требовал не тратить миллионы рублей "на опыты", на "сомнительную и заведомо неудовлетворительную силу" - подводные лодки! Закономерно, что все реакционные силы России восстали против развития подводного флота. Даже вице-адмирал 3. П. Рожественский, столь позорно проигравший бой при Цусиме, не желая понять, что его авторитет после Цусимы равен нулю, выступил в газете "Русь" с яростным призывом "отказаться от 20 подводных лодок, которые навсегда останутся слепыми и беспомощными". В те годы только Щенснович настаивал на создании в России могучего подводного флота.