Из духа и оков (ЛП)

— Я знаю, что вы пытались встретиться с ним, и это была ловушка. Но с нашей общей силой, может, он увидит логику, или мы сможем группой добиться перемирия. Если мир увидит нас объединенными, может, это поможет. Я знаю, что если мы выйдем, сверкая силами, готовые сжечь мир, мы потеряем не только свои жизни. Мы проиграем войну и наш народ.

Розамонд говорила, но Лания кивала, сжимая ладонь внучки.

— Она говорит правду. Нам нужно стремиться к перемирию. Нужно сначала попытаться использовать слова.

— Они пытались убить нас, — заявил Люкен. Брэлинн потерлась об него, и он почесал ее шею.

— Но попытаться мирно стоит. И есть правила войны, — отметила Лания.

Я зарычал, но кивнул. Они были правы. И правда обжигала.

— Мы встретимся с королем, снова попытаемся устроить перемирие. Если нет, придется биться. Собирайте отряды, тренируйтесь, защищайте территории. Знайте, что может наступить бой за жизни. Потому что Серый — не обычный кукловод. Король Люмьера — марионетка, но у него есть власть.

Другие согласились, хотя лорд и леди Земли были немного замкнутыми.

Я посмотрел на Лирику, которая казалась еще более уставшей. Но она кивнула мне, и я знал, что мы делали единственный возможный выбор.

Может, слова помогут нам найти перемирие и логику.

Я знал, что мир сгорит вокруг нас, если это не сработает.

И я боялся, что это случится раньше, чем мы хотели.

Глава двадцать седьмая

Истон

Я знал, что это плохо кончится. Хоть мы хотели провести переговоры о перемирии, пытаясь дать королю Люмьера последний шанс перед настоящей войной, мы были в кожаной броне, наша магия была готова для боя во всю силу.

Я провел остаток дня, обсуждая планы с внутренним кругом и лордами и леди стихий. И когда я не был по колено в планах боя и перемирия — последнее точно не сработает, но мы должны были попытаться ради нашего народа — я медитировал с Ридли и остальными.

Серый мог все еще сжимать мое сердце в плане проклятия, но я не дам ему обвить веревками дыма мое тело и снова утянуть меня в его мир. Теперь я знал, что он мог, и я удерживал защиту и пополнял запасы силы.

Ридли был лучшим в этом, на то был повод, учитывая его прошлое. Я видел, как он учил Лирику месяцы назад, и из — за этого я пошел к нему для схожей тренировки души, когда огни погасили, и Лирика ушла спать.

Я десятки лет думал, что мог все сделать сам. Что должен был. Но уже нет.

Теперь мы все будем в крови, побежденные, и любая дополнительная сила, которая защитит нас от превращения в пустые оболочки, была бы плюсом.

— Готов идти? — спросил Джастис, серьезно глядя на меня. Мне не нравилось такое выражение его лица. Он всегда был сильным и хмурым, хоть он ненавидел это слово. Я не хотел, чтобы дяде пришлось воевать рядом со мной. Я не хотел вовлекать в это обоих дядь. Но они будут там, как и вся моя кровавая семья.

Порой я забывал, что у меня из семьи был не только Джастис.

— Мы готовы. Мы скоро пойдем в центр. Группой, хотя некоторые останутся защищать двор и тех, кто не может сражаться.

— И я не думаю, что ты хотел вести туда всю армию, — добавил Джастис.

Я кивнул.

— Может, разговор и сработает, и король вдруг окажется не работающим на Серого. Все может сложиться хорошо.

— Я хотел бы, чтобы так было, — тихо сказал Джастис.

— Знаю. И я знаю, что кто — нибудь может умереть сегодня. Надеюсь, это он.

Я не был кровожадным. Ладно, немного был. И я устал. Ужасно устал. Я воевал всю жизнь, и мой мир разваливался. Народ умирал, и одна из моих лучших друзей потеряла свою магию из — за кристаллов. Из — за того, что мы сделали с кристаллом за все время.

Конец близился, значит, Лирике нужно было соединить два кристалла. Я надеялся, что мы поймем, как сделать это, пока не поздно. Хоть часть меня думала, что это уже прошло. После всего происходящего вернуться не выйдет. Может, это был наш конец света.

Джастис смотрел на меня, а потом обнял, удивив нас обоих. Мы не были сентиментальными, и я не любил объятия. Через миг онемения я обнял его.

Он молчал, хотя я не знал, нужно ли было что — то говорить.

Он будет биться рядом с нами, сильный маг Огня, кузнец. Я надеялся, что он не умрет.

Что никто не умрет.

— Тогда в путь, — сказал я, стараясь звучать бодро. Мы оба знали, что это было фальшью. Но это было лучше, чем ничего.

Мы пошли по коридору ко двору, где собирались. Несколько десятков магов ждали нас, кланялись, когда я шагал мимо. Я кивал им, благодарный, что они шли с нами. Они будут нашей стражей, нашим двором. В прошлый раз нас было мало, и мы чуть не проиграли из — за этого. Но мы все равно победили, даже небольшой группой. Я считал, что этим можно было гордиться.

Мы ходили на простую встречу с королем, и Люкен чуть не умер, а король Люмьера напал полной силой.

Я не хотел рисковать жизнью Лирики или кого — то еще, не взяв в этот раз поддержку. Другие маги окружили двор, были размещены в стратегических местах в моем королевстве, готовые к вторжению короля. Мои слова были сильными, насколько могли быть с силой кристалла, и я надеялся, что этого хватит.