Из Двух Зол (СИ)

Женщина не могла пожаловаться на проведённый в Москве отпуск, пусть и слегка затянувшийся. У неё было много свободного времени, чтобы повидаться с подругами, походить по театрам, видеться со своим любовником. Единственное, что огорчало — это то, что дочь бросила работу в убогом экскурсионным бюро и, не попрощавшись, уехала в горячую точку, вернувшись на прежнюю должность на известном новостном телеканале. Надя никак не могла понять — вчера ещё счастливая обладательница сразу двух женихов сегодня вильнула хвостом, оставив обоих мужчин в недоумении. Она обрадовалась, когда спустя какое-то время после отъезда дочери ей позвонил Захар и попросил помощи в строительстве дома, который, как оказалось, был предназначен для ее Саши. Хоть что-то сделает для своей дочери, загладит свою давнюю вину. Сейчас женщина радовалась, что в тот вечер Семен остановил ее, очень дипломатично, от опрометчивого шага, на который она готова была пойти — соблазнить одного из женихов Саши.

Тогда Надя, рассмотрев проект, предоставленный Семёном Злобиным, искренне заинтересовалась им, и ей захотелось стать частичкой этой затеи. Уже потом Надежде Весниной пришлось не единожды ездить в родовое гнездо Злобиных. Ее сердце радовалось при виде того, как дом преображался, становился добротным и красивым. Теперь со спокойным сердцем можно возвращаться в Нью-Йорк, уже ставший ей родным.

Глава 43

Днём мы с Игорем — оператором — были заняты видеосъемками и репортажами, а ночами я долго не могла заснуть, лежала без сна, думая, что делать. Скоро мне придётся вернуться домой и решать, что дальше: уезжать к родителям или остаться с ребенком в Москве. Квартиру, которую снимала, освободила перед командировкой, на первое время придется проситься остановиться у подруги. В Алеппо я находилась уже несколько месяцев, и поняла, как соскучилась по Москве, как мне все это время не хватало ее спокойной суеты — не панической, как здесь, а стремительного потока, занятых повседневными делами людей, серьезных и неулыбчивых лиц, скрывавших дружелюбие под масками равнодушия.

Удивилась, увидев на дисплее зазвонившего телефона имя — Всеволод Андреевич, главред.

— Александра? Как ты там?

— Нормально, — вкрадчиво ответила, невольно погладила свой уже выпирающий животик.

— Ты что-то слишком задержалась в Сирии. Никак жениха нашла из местных?

— Ну вы даёте, Всеволод Андреевич!

— Да шучу я, шучу. У нас того гляди снег ляжет. Следующим рейсом вылетаешь в Москву…

* * *

Мила встретила меня в аэропорту в Жуковском, а уже дома просидели с ней почти до утра, говорили обо всем, иногда даже перебивая друг друга. Так было приятно, что по мне хоть кто-то скучал. Подруга сразу обратила внимание на мою изменившуюся фигуру, и когда мы сидели в ее просторной кухне и пили чай с «Коровками», разговор то и дело возвращался к моему интересному положению.

Несмотря на усталость и смену климата, я никак не могла уснуть. Ворочалась, думая о Сэме. Раньше я была занята работой, и это отвлекало, теперь же с тоской признавалась себе, что люблю этого мужчину, отца маленького комочка, растущего внутри меня. Погладила живот, словно успокаивая малыша.

За окном светало. Откинув одеяло, встала. Подошла к окну. Деревья были укутаны золотистыми осенними листьями, внизу темнел чёрный от влаги асфальт. В приоткрытую форточку влетал хрустящий осенний воздух. Мне вдруг невыносимо захотелось перенестись к заброшенному дому — «родовому гнезду» Злобиных. Приятные воспоминания вызвали улыбку: жара, высокая трава, стрёкот кузнечиков, запах высохших от времени досок. Захотелось пройтись к пруду и сидеть на коряге, вглядываясь в чёрную водную гладь.

Недолго думая, я направилась в ванную комнату, быстро приняла душ, натянула свитер, свободные джинсы, купленные по пути из аэропорта.

— Ты куда? — сонная Милка стояла в проёме двери.

— Надо съездить в одно место.

— Деньги нужны?

Я помотала головой — мне уже перевели зарплату на банковскую карту. Быстро вызвав такси, я обняла подругу.

— Не переживай, вернусь к вечеру.

В такси я уснула, мне снился сон: я и Сэм сидим на траве около развалин дома из красного кирпича. Он достаёт из бумажного пакета бутерброды, бутылку красного вина. Я смеюсь, говорю, что мне нельзя, а он удивлённо поднимает брови…

— …Девушка!..

А я смеюсь — надо же, девушкой меня называет, будто имени моего не знает.

— …Приехали, девушка…

Я встрепенулась и открыла глаза. Рассчиталась с таксистом и проводила взглядом уезжавшую машину. Медленно повернулась в сторону развалин и замерла.

Забор… Откуда?

Через высокое металлическое заграждение невозможно было ничего разглядеть. Я почти бежала вдоль него, выискивая хоть какую-то лазейку внутрь. Сердце громко билось о рёбра. Неужели Братья Злобины избавились от этого местечка, продав кому-то? Я и сама не знала, почему этот заброшенный дом имел для меня такое значение, почему его потеря означала потерю всего самого важного в моей жизни. Наткнулась на калитку, толкнула ее. Почти задыхаясь, вошла внутрь.