Из дыхания и разрушения

Я больше ни с кем не ощущала то покалывание, это что-то значило. Или у меня просто была влюбленность, и мне нужно было совладать с собой, пока я не опозорюсь, разрушив все шансы быть с Родесом. Я и не думала, что у меня был шанс, но я хотела узнать о нем больше, и мне нужно было признать то, что мне нравились ощущения, которые он у меня вызывал.

Даже если сегодня я получу только несколько часов с такими ощущениями, а потом окажусь в колледже, а он… где-то еще, и мы не увидимся больше, это будет того стоить.

Я радостно улыбнулась, вытащив старые походные ботинки из-под шарфа, о котором я забыла, и быстро надела их. Я не устраивала бардак, но в дальнем углу шкафа всегда было то, что пряталось и вряд ли снова находилось. Полка рухнула около года назад, и я так ее и не починила. Из-за этого в шкафу не было чисто, но я могла закрыть дверцу и сделать вид, что все в порядке. Я убралась в комнате ранее сегодня, и раз я жила под крышей родителей и слушалась их правил, я каждый день заправляла кровать.

Я не знала, кем буду, и как я буду вести себя в комнате в общежитии, но я собиралась и дальше заправлять кровать. Мне нравилось лежать на ровных простынях, и мне нравилось, как выглядела комната, когда одеяло не валялось комком на полу. Во снах я ворочалась, потела на простыни, так что в этом был смысл.

Я все еще не знала, что собиралась делать с соседкой по комнате. Мне еще не назвали имя, что-то им мешало. Я знала, что у меня была комната, но не знала, с кем ее делила. Значит, я не могла продумать, как подготовить человека к моим бесконечным кошмарам и снам. Я едва справлялась с ними сама, а я жила так всю жизнь.

Как мне впустить кого-то еще в эту часть себя?

Жаль, я не знала, что Розамонд будет учиться там же. Тогда я попросилась бы стать ее соседкой. Это все еще было бы неловко, но я хотя бы видела ее в школе и много раз говорила с ней раньше. Она не была чужой.

Взрослеть и принимать решения, которые могли изменить судьбу, было не просто.

Я вздохнула, прогнала эти мысли из головы, потому что мне нужно было выдвигаться, если я хотела встретиться со всеми и поехать к горной тропе. Мне не нужно было думать об «а если» и «могло бы быть», когда мне нужно было повеселиться, пока все не изменилось.

У меня было собеседование в местном кафе через пару дней, чтобы я получила работу с таким количеством часов, чтобы можно было накопить на обучение, но до этого я собиралась насладиться летними каникулами. Я хотела просто быть.

И думать о Родесе из мечтаний, о котором я старалась не думать.

В дверь позвонили, и я быстро затянула хвост волос и поспешила к порогу. Я не стала наносить макияж или что-нибудь на волосы, выбрав только солнцезащитный крем, но теперь я боялась, что не постаралась придать себе презентабельный вид.

Брэлинн была у двери, когда я открыла ее, и она улыбнулась мне. Она взяла с собой старую сумку, с которой уже бывала в походах.

— Эй! Я так рада, что ты не стала наносить макияж и блеск для Родеса.

Я закатила глаза и впустила ее.

— Я так очевидна?

— Только потому что я знаю тебя вечность. У тебя были глаза-сердечки. Или сияющие, как у единорога. Родес милый, да, и его низкий голос — это что-то. Думаю, потому Эмори не пошла, кстати. Не только из-за того, что она — Эмори, и я ее никогда не пойму. Она, наверное, тоже это увидела.

Я скривилась, запихивая две бутылки воды в рюкзак. Мы не собирались в долгий поход, но солнце светило ярко, и мне нужна была вода, или я буду спотыкаться о свои ноги. Я себя знала.

— Да, я не могу ничего поделать. Она уже встречалась с двумя девушками после того, как мы расстались, так что она не страдает без меня.

— Может, нет, но она любит, когда ты близко. Она уже ненавидит то, что делит тебя со мной, а осенью мы все разойдемся своими дорогами, и она будет ненавидеть это даже больше. Ты знаешь Эм, у нее все по полочкам, и нам нужно оставаться там, иначе она психует. Я знаю, что порой она подло ведет себя со мной, но я отчасти это понимаю. Ее родители бросают ей деньги, чтобы не заниматься ею лично, и она липнет к тебе, потому что ты не будешь отбиваться от нее.

Я нахмурилась, мы вышли из дома, и я заперла за нами дверь.

— Я не знаю, нравится ли мне такой взгляд на то, кто я для нее. Ты права насчет ее родителей и полочек. Я была подругой, потом нравилась ей как девушка. Теперь я на полочке «девушка, которая у нее была». Я бывшая, но ей нужно быть моей подругой. И я знаю, что мы не будем дружить вечно. Я заметила признаки, и об этом больно думать, но я это понимаю. Я не знаю, нравится ли мне фраза, что я не отбиваюсь.

Мы завернули за угол и пошли к дому Люсов. Мы решили пойти туда, а не оставлять у их дома машину Брэлинн. В этом не было смысла.

— Я не так выразилась, — сказала Брэлинн. — Она вряд ли думает, что ты будешь бороться, чтобы покинуть ту полку. Я не говорила, что ты не будешь, — она притихла, и я хмуро посмотрела на нее. — Она тебя недооценивает.