Из Фейсбука с любовью (Хроника протекших событий)

Над меловыми холмами Камберленда неторопливо бугрился рассвет. Я поднялся с земли. Кости болели, как будто по ним прошелся бульдозер.(Ебт, прошу прощения, будьдозер — это из другой эпохи). Левое предплечье нестерпимо болело. Хорошо, что я успел подставить щит под палицу сэра Годфри, а то бы сейчас Сэмми Голдвассер, выдававший себя за хирурга, уже бальзамировал бы мою, свежеотрезанную левую руку. С тем, чтобы захоронить ее а фамильном склепе баронов Скотчутеров вместе с берцовой костью левой ноги первого барона Скотчутера, получившего титул барона от Ричарда Третьего под стенами Иерусалима, и возвратившегося оттуда в виде вышеупомянутой берцовой кости. В этом же склепе хранилась потерянная девственность леди Агаты Кристи, ставшей жертвой ею же придуманного насильника. В отдельном каменном ларце лежало высохшее сердце сэра Гудвина, пронзенное стрелой Амура и погибшего от удушения узами Гименея. Самое тело долгие годы шлялось по нашей бренной земле и не раз служило натурой поэту и рисовальщику Обри Бердлсею. Отчего имя сэра Гудвина произносится нашими дамами с замиранием сердца и не иначе, как с эпитетами "Великий и ужасный!".

И много чего еще хранилось в фамильном склепе баронов Скотчутеров, и куда по счастию, воле Божьей и моему щиту не не попала моя левая рука.

Но сейчас не время размышлять об этом. Сегодня утром должна завершиться давняя многовековая вражда между Скотчуотерами и Уайтхорсами, Точнее, между двумя последними носителями этих славных в Англии фамилий. От нее зависело, чей род будет продолжен в веках, а чьему утонуть в водах реки по имени Забвение.

Потому что любили мы одну даму. (Ну, любили-то мы и других… но не об том идет речь). Лишь она была достойной получить наше имя и произвести на свет нашего наследника.

Шестеро моих оруженосцев запихнули (не уверен, что глагол "запихнули" соответствует моему времени) в доспехи и посадили меня на моего верного коня. Тот от тяжести, было, присел, но потом выпрямился, сопроводив выпрямление неформальной лексикой. Оруженосец Бич Бойс вручил мне мое верное копье. (Через 10 веков оно победило в Олимпийских играх в Лондоне), и я поскакал навстречу последнему Уайтхорсу, сэру Годфри Младшему. Он же — Старший. И Средний. Потому что других Уайтхорсов не осталось. И я его вдарил копьем. Он взлетел в утреннее небо и всей свой тяжестью рухнул на меловые холмы Камберленда. Обломки скал взлетели в воздух (больше было некуда), а потом опустились на землю. Сейчас они называются Стоунхэдж.