Из глубин древности

— Заканчиваем на сегодня. Уже плохо видно, запросто можем повредить какие-нибудь кости. Думаю, пришла пора ужинать.

— Твоя правда, — согласились остальные. — Сумерки мешают работе и мы действительно проголодались.

И тут же начали складывать в кучу легкие кирки, цапки, долотца, крепкие резцы, молоточки и щеточки, прикрыли все это куском непромокаемой ткани и неторопливо пошли к поставленным неподалеку палаткам.

Когда они умылись и отряхнули с себя пыль, то достали из ящиков консервы, открыли их и с аппетитом принялись за еду.

Один из мужчин, раньше других закончивший с ужином, развел огонь под медным котелком на высокой треноге, собираясь заварить чай. Вскоре он был готов. Все сидели в кругу и спокойно наслаждались вкусным напитком.

После чая они закурили трубки, уютно устроившись с ними возле огня.

Неожиданно один из мужчин, руководитель этой небольшой палеонтологической экспедиции, сказал:

— Можно не беспокоиться о результатах нашей работы. Животное, чьи кости мы здесь откапываем, еще неизвестно науке. Жду не дождусь, когда смогу изучить его во всех деталях.

— А как решил назвать этого неведомого зверя? — спросил один из палеонтологов.

— Скариттия, — раздалось в ответ.

— Ага, хочешь тем самым подчеркнуть, что эта находка была сделана в Ринкон де Скаритте.

— Именно так, угадал.

Потом руководитель экспедиции молчал некоторое время. Он долго глядел на огонь и, казалось, о чем-то усиленно размышлял. Его спутники тоже молчали и мирно покуривали.

Неожиданно начальник нарушил тишину, произнеся:

— Я долго размышлял о том, что стало причиной смерти зверя. Принимая во внимание обстоятельства находки и тот факт, что скелет полный и погребен в плоском кратере старого вулкана, думаю, что вопрос решен.

— Тогда расскажи, как ты собираешься объяснить смерть этого животного! — отозвался один из мужчин.

— Рад с вами поделиться. Слушайте! Во времена существования этого зверя, а было это в верхнем олигоцене, то есть в самом конце раннего третичного периода, вулкан уже угас, а его кратер заполнило озерцо. Но эта сопка еще не совсем умерла. Выбросы непригодного для дыхания углекислого газа поднимались по пустотам застывшей лавы наружу из вулканических глубин и, будучи тяжелее воздуха, скапливались в самом низу чашеобразного кратера, то есть прямо над поверхностью озерца, а выше был опять чистый воздух.

— Правильно говоришь, выбросы удушающих и ядовитых газов являлись самым последним признаком деятельности умирающего вулкана. Но давай, рассказывай дальше!

— В засушливую пору, когда появлялась нужда в воде, мучающиеся жаждой животные часто приходили на берег того озерца, нисколько не ведая о его коварстве. Покуда зверь стоял на берегу с поднятой головой, все было в порядке, потому что он дышал чистым воздухом. Но стоило ему склониться над водой, чтобы напиться, как его тут же окутывали слои углекислого газа; достаточно вдохнуть несколько раз, чтобы животное потеряло сознание, упало в озерцо и на его дне нашло свою погибель.

— То есть, согласно твоему обоснованию, мы могли бы найти в этом месте другие целые скелеты.

— Да, здесь нас ожидает еще множество находок.

— Знаешь, — подал голос другой мужчина, — твои выводы интересны, но не кажется ли тебе, что они немного нелогичны и притянуты? В древнем мире все возможно, но все-таки было бы неплохо подкрепить свои обоснования еще каким-нибудь доказательством.

— Я ждал подобных возражений и могу ответить на них, потому что уже подумал и об этом. А аргументировать свою гипотезу я могу с использованием природных явлений нынешних времен.

— Ну-ну, любопытно!

— Так вот, слушай. Читал ли ты когда-нибудь или, может, слышал про Собачью пещеру на Флегрейских полях в Италии?

— Не читал и не слышал, — ответил сомневающийся. — Но что общего это имеет с твоей гипотезой?

— Много чего! В той пещере, что находится в кратере Аньяно к западу от Неаполя, тоже скапливается углекислый газ, хотя причины этих выбросов там немного иные. Проводники демонстрировали его наличие туристам следующим образом — бросали на дно пещеры собаку, которая тут же теряла сознание; люди могли, нисколько не опасаясь, видеть это лишь потому, что слои воздуха с удушливым газом не достигали их голов, а значит, и легких.

— Ага, так вот почему пещера называется Собачьей. А что случалось потом с бессознательными животными? Они там так и погибали?

— Нет! Само собой, проводники вытаскивали одурманенного пса наружу, чтобы тот ожил на свежем воздухе и позже смог бы снова поучаствовать в демонстрации.

— Ну, такое недостойно похвалы. Доказать загазованность нижнего яруса пещеры можно было бы и иначе.