Из глубин греха в отчий дом: Проповеди, интервью, доклады

Дай Бог, чтобы вступая в новую неделю, мы не прошли мимо встречи с Христом в молитве, в чтении Евангелия, в лице ближнего. Лай Бог, чтобы наша жизнь и ожидание стали одним целым. Мы с вами ожидаем того дня, когда по верному замечанию известного сербского богослова Иустина Поповича: «окончится существование времени… и каким–то тайным образом время вольется в вечность». «Время вольется в вечность» и водворится, по слову Анны Ахматовой, «жизнь без завтрашнего дня». Пусть для каждого из нас уже сегодня, сейчас наступит осуществление ожидаемого, пусть каждый из нас переживет опыт удивительной встречи с нашим Господом. Аминь.

ПРИТЧА О МИЛОСЕРДНОМ ОТЦЕ

(Евангелие от Луки 15:11–32)

Евангельское чтение, которое мы только что слышали, традиционно называют «притчей о блудном сыне». Хотя не ошибутся и те, кто назовет эту евангельскую историю «притчей о любящем отце». Но все–таки, по привычке мы называем эту евангельскую историю «притчей о блудном сыне, как бы поставив в центр этой истории человека, то есть самих себя. Тем самым мы слишком много говорим о переживаниях согрешившего человека и так мало об образе Небесного Отца. Давайте же попытаемся сегодня, насколько это возможно в меру нашего духовного опыта, посмотреть на переживания сына глазами милосердного и любящего отца из евангельской притчи.

Есть одна важная деталь, на которую, может быть, мы не всегда обращаем внимание, читая эту притчу. Это тринадцатый стих. — «по прошествии немногих дней, младший сын, собрав все, пошел в дальнюю сторону» (Лук. 15:13). После того, как отец разделил имение, он не выгнал своего сына из дома. Отец оставляет за сыном право жить в доме. Это дом отца и дом сына. Поэтому отец не попрекает сына: «ты уже получил что хотел, а теперь уходи на все четыре стороны. Ты сильно обидел меня и поэтому убирайся вон из моего дома!». Так чаще всего поступаем мы с вами в своей жизни. Но так не поступил отец. И это нечто говорит нам о Боге. Господь любит нас не «за», а всегда «вопреки». Вопреки нашим колким словам, вопреки нашим бессовестным поступкам, вопреки нашей неспособности прощать и любить. Для нашего Господа мы всегда остаемся, любимым ребенком. Пусть непослушным, пусть бессовестным, пусть неблагодарным, но родным сыном или родной дочерью…

Но сын не может вынести отцовскую любовь. Ему тяжело быть в присутствии того, кто любит его и кого не любит он. Эта невыносимая доброта не дает покоя сыну. Он мучим совестью. Но вместо того, чтобы возобновить отношения со своим отцом, он бежит из отчего дома. Он бежит от этой невыносимой доброты, он бежит от непонятной пока еще для себя любви отца.

Что еще движет сыном? Наверное, сын покидает дом, потому что воспринимает отца, прежде всего, как хозяина. Он покидает дом, желая получить независимость, автономность от своего отца. Он оставляет дом в надежде стать хозяином. Мы с вами помним, что согласно ветхозаветному повествованию, Адам, вместо того чтобы сохранять свою направленность к Творцу, устремляется к дереву и ждет от него, что станет подобным Богу. В этой притче происходит нечто подобное. Сын разрывает отношения с отцом, устремляясь к материальному имению, думая, что он станет хозяином. Но, как известно, в духовной жизни, как впрочем и в обычных человеческих взаимоотношениях, нередко срабатывает принцип бумеранга. По верной библейской пословице «что посеет человек, то и пожнет» (Гал. 6:7). Иными словами, как пишет протоирей Иоанн Мейендорф: «преступление, направленное против Бога, неизбежно наносит удар по самому человеку». Сколько раз из–за одного необдуманного слова мы навсегда разрывали дружбу с близким нам человеком. Сколько раз из–за обычной сплетни, а нередко и откровенного наговора, мы отказывались от верности, честности, справедливости, и наконец, «ломали через колено» своего ближнего. Нам, к сожалению, это слишком хорошо знакомо.

И в случае с Адамом и в случае с младшим сыном из евангельской притчи произошло нечто подобное. В результате непослушания Адама человечество заболело грехом. Человек оказался поражен удушающим чувством одиночества. Более того, в наш мир вошло самое страшное, что есть в этом мире греха — это смерть.