Читаем Из глубины веков и вод полностью

И тогда мексиканские археологи принимают решение послать собственную экспедицию для исследования Священного колодца. Подготовка заняла несколько лет и только в 1961 году была закончена. Участниками экспедиции были сотрудники Национального института антропологии и истории в Мехико во главе с доктором Дабалосом Уртадо, а также аквалангисты мексиканского водного спортивного клуба. Для работы они взяли с собой землесос, который уже успешно применялся в Порт-Ройяле на Ямайке.

В том же году экспедиция разбивает свой лагерь на берегу сенота. На воду спускают деревянный плот, укрепленный на нескольких стальных бочках. Через отверстие в центре плота выведена труба землесоса; вокруг нее натянута большая проволочная сетка, которая должна улавливать все предметы, выбрасываемые вместе с водой и грязью.

Не будет ли их работа бесполезной? Осталось ли еще что-нибудь в этом колодце после землечерпалки Томпсона? В напряженном ожидании стоят участники экспедиции у проволочной сетки, на которую из всасывающей трубы с шумом обрушивается, рассыпая брызги, струя мутной воды. Их надежды оправдались. Уже к концу первого дня в сетке застревают предметы, которые древние майя бросали в колодец во время религиозных церемоний: осколки глиняной посуды и кусочки желтой смолы.

На дне колодца, в грязи и в абсолютной темноте работают водолазы. Они ощупывают руками каждую расселину, каждую выемку, куда не может проникнуть землесос. Долго искать не приходится. Вскоре один из них находит керамический кубок и своеобразную фигурку идола высотой в тридцать сантиметров, сделанную из чистого каучука.

Каждый день приносит новые находки: бусы, куски полированного нефрита, золотые подвески и множество медных колокольчиков. Интересно, что колокольчики почти все без язычков… Майя обычно ломали все приносимые в жертву вещи, прежде чем бросить их в колодец. Чтобы заставить колокольчики замолчать, они вырывали у них язычки.

Большинство собранных предметов являются изделиями майя. Но есть вещи, которые, несомненно, попали сюда из других, иногда очень отдаленных земель Америки. Как это объяснить? На этот вопрос уже дал ответ Диего де Ланда. Он писал: «Занятием, которому майя обязаны величием и могуществом, была торговля». По обширной сети прекрасных дорог отправлялись караваны купцов с Юкатана в Центральную Мексику, в империю ацтеков и на юг, в Гондурас, Коста-Рику и Панаму. На эти далекие рынки привозили они соль, ткани, рыбу, мед, перец и рабов. Все это они меняли на какао, нефрит, медные изделия и золото.

У майя не было собственного производства металлов. Поэтому все металлические предметы, найденные в сеноте, были привозные. Так, медные колокольчики попали сюда из центральных районов Мексики и Гондураса, а маленькие золотые фигурки божков – из Панамы или Коста-Рики.

Последние дни были для мексиканцев самыми удачными. Со дна колодца извлекли интереснейшие вещи: деревянную куклу в истлевшей одежде, привезенную, видимо, издалека, каучуковые фигурки людей и животных, деревянные украшения с мозаичными вставками, прекрасные костяные ножи, рукоятки которых были украшены иероглифами и покрыты золотой фольгой.

Четыре месяца работы принесли тысячи древних находок, представляющих собой необычайную ценность. Но, несмотря на это мексиканские археологи убеждены, что большая часть сокровищ все еще лежит на дне колодца. Они надеются в скором времени осушить весь сенот или хотя бы его часть. Лишь тогда Колодец Жертв вернет все то, что он скрывает в своих глубинах.

“Там, где пишут на плоских камнях”

На полуострове Юкатан нет рек, и почти не бывает дождей. К счастью, там есть несколько естественных колодцев, так называемых сенотов. Майя, конечно, не знали, что на Юкатане имеется множество подземных озер и рек. Но, обрабатывая землю, сажая хлебные злаки и закладывая сады, они брали воду из колодцев, образовавшихся там, где сквозь провалы известковых пластов пробивались грунтовые воды, а также из наполненных водой щелей и ям.

Чичен-Ица был расположен в более благоприятном месте, чем другие города майя. Здесь находилось два таких колодца. В их честь город и получил свое название: на языке майя Чичен-Ица означает «Устье колодца ицев». Это был священный город, ибо один из сенотов был Колодцем Жертв.

Дзибилчалтун – так назывался другой майяский город, руины которого обнаружили лишь недавно на иссушенном солнцем плоскогорье Юкатана. На языке индейцев название этого города означает нечто вроде «Там, где пишут на плоских камнях». Заросшие густым колючим кустарником развалины наводят на мысль, что это был самый большой город из всех когда-либо существовавших в древней Америке. Больше даже, чем древние Афины. А возможно, и старше.

Несколько лет назад на плато строили автостраду. Для мощения дороги рабочие использовали камни местных развалин. Это длилось до тех пор, пока не прибыли встревоженные ученые, чтобы спасти то, что еще можно было спасти.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эволюция и прогресс
Эволюция и прогресс

Автор вводит читателя в круг наиболее интригующих вопросов эволюционной биологии. До сих пор эволюционный прогресс остается предметом бурных, даже ожесточенных споров. По существу, всех биологов можно разделить на сторонников и противников идеи этой формы прогресса. Эволюцию живых организмов обычно связывают с ростом их сложности и степени совершенства, однако до сих пор нет строгих критериев этой оценки. Главная мысль, развиваемая автором, состоит в том, что основные атрибуты прогресса — усложнение строения и повышение уровня надклеточной организации — являются лишь следствием постоянно идущего отбора на повышение эволюционной пластичности видов.Книга предназначена для биологов широкого профиля, а также всех интересующихся вопросами эволюции живых существ.

Владимир Александрович Бердников

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Научпоп / Образование и наука / Документальное
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости

Книга молодого научного журналиста Аси Казанцевой — об «основных биологических ловушках, которые мешают нам жить счастливо и вести себя хорошо». Опираясь по большей части на авторитетные научные труды и лишь иногда — на личный опыт, автор увлекательно и доступно рассказывает, откуда берутся вредные привычки, почему в ноябре так трудно работать и какие вещества лежат в основе «химии любви».Выпускница биофака СПбГУ Ася Казанцева — ревностный популяризатор большой науки. Она была одним из создателей программы «Прогресс» на Пятом канале и участником проекта «Наука 2.0» на телеканале Россия; ее статьи и колонки публиковались в самых разных изданиях — от «Троицкого варианта» до Men's Health. «Как мозг заставляет нас делать глупости» — ее первая книга.

Анастасия Андреевна Казанцева , Ася Казанцева

Научная литература / Биология / Биохимия / Психология / Образование и наука
Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь
Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь

Этот труд Чарлза Дарвина – не только основа эволюционной биологии, но и дневник путешественника-натуралиста, побывавшего в Южной Америке, на Галапагосских островах и в Австралии еще в конце XIX века. Его научные и досужие наблюдения – это документ эпохи – эпохи в жизни людей, наземных улиток, утконосов, кенгуру, лавра и акаций. Автору, обладавшему интеллигентным юмором, удалось собрать замечательный «этнографический» материал о живой природе, рассказав об удивительных особенностях физиологии и поведения живых существ и передав слухи о занятных происшествиях, имевших место в их биографии.Книга для всех и на все времена.

Чарльз Роберт Дарвин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Образование и наука
Метаэкология
Метаэкология

В этой книге меня интересовало, в первую очередь, подобие различных систем. Я пытался показать, что семиотика, логика, этика, эстетика возникают как системные свойства подобно генетическому коду, половому размножению, разделению экологических ниш. Продолжив аналогии, можно применить экологические критерии биомассы, продуктивности, накопления омертвевшей продукции (мортмассы), разнообразия к метаэкологическим системам. Название «метаэкология» дано авансом, на будущее, когда эти понятия войдут в рутинный анализ состояния души. Ведь смысл экологии и метаэкологии один — в противостоянии смерти. При этом экологические системы развиваются в направлении увеличения биомассы, роста разнообразия, сокращения отходов, и с метаэкологическими происходит то же самое.

Валентин Абрамович Красилов

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Философия / Биология / Образование и наука