Читаем Из глубины веков и вод полностью

О замечательном подвиге древнегреческого героя Скиллиса повествует великий путешественник и историк античного мира Геродот. Это случилось во время греко-персидских войн одной штормовой ночью. Скиллис нырнул на глубину 1500 метров и обрезал якоря у кораблей неприятельского флота. По свидетельству истории, в ту ночь действительно оборвались якорные канаты персидских судов, и громадные волны выбросили их на берег. Так греки одержали победу над флотилией Ксеркса.

Подводные диверсанты в Сиракузах

А вот осада Сиракуз – это уже не миф.

Это было в 414 году до н. э. Афины совершали военные походы в восточное Средиземноморье, чтобы упрочить там свое господство и расширить свои владения. Сиракузы, крупнейшая торговая гавань на восточном побережье Сицилии, успешно противились натиску афинян. Сиракузский порт долго и тщательно готовился отразить их атаку. Длинный ряд надолбов охранял от врага грузовые суда у пирсов и вместительные склады. Впереди этого заграждения были вбиты заостренные колья, целиком скрытые водой. Они пробьют днище любого судна – предсказывали защитники города.

Каковы же были их изумление и растерянность, когда с бортов неприятельских кораблей спрыгнули воины с пилами в руках и поплыли к эстакаде. Они тащили за собой тяжелые канаты и, подплыв к барьеру, накинули на колья толстые петли. Под водой водолазы спилили колья, а те, кто был на борту, вытянули их. Ныряльщики Афин нанесли чувствительный удар защитникам могущественных Сиракуз. Путь для афинского флота был свободен.

Фукидид сохранил этот эпизод для будущих поколений. К сожалению, античный историк умалчивает о том, подавался ли афинским водолазам воздух в то время, когда они работали под водой. Вряд ли они могли обойтись без искусственной подачи воздуха. Слишком тяжела и длительна была работа. Но известно, что уже и в те времена были люди, занимавшиеся поисками технического и физического решения этой проблемы. Так, например, древнегреческий философ Аристотель (384 -322 до н. э.), величайший ученый античного мира, писал:

«Подобно тому, как для водолазов изготовляются некоторые орудия для дыхания, чтобы они, пребывая продолжительное время в море, могли через этот орган втягивать воздух снаружи, так и слоны наделены от природы длинным хоботом. Всякий раз, переходя через водное пространство, они поднимают хобот вверх и дышат через него». (Авторы цитируют Аристотеля не совсем точно. Вместо слов: «так и слоны наделены…» и т. д. должно быть: «такой же природа измыслила большой размер носа для слонов, чтобы благодаря ему они дышали, поднимая нос из воды, когда они совершают переход через водные пространства, потому-то мы и сказали, что хобот у слонов – это нос». Цитата взята из книги Р. А. Орбели «Исследования и изыскания», М., 1947, (Прим. перев.)).

Значит, у шноркеля, которым пользуются наши современные автономные ныряльщики, были предшественники еще в древности; водолазное снаряжение афинских боевых пловцов, атаковавших Сиракузский порт, состояло, по всей вероятности, из коротких бамбуковых палочек, нижний конец которых ныряльщики крепко сжимали губами, а верхний торчал над водой.

В последующие столетия изобретательные умы развили идею Аристотеля. Повсеместно встречаются изображения людей в странном одеянии, которые погружаются в воду, вооружившись пиками, топорами или алебардами, ловят руками рыб или плавают среди диковинных живых существ. Все эти ныряльщики были связаны с поверхностью шлангами, похожими на хобот слона. Сам Леонардо да Винчи (1452 – 1519) – универсальный гений и великий изобретатель эпохи Возрождения – занимался теоретической разработкой этой проблемы. Его водолаз держит во рту кожаный шланг, снабженный множеством опорных колец, которые предохраняют его от сплющивания под действием гидростатического давления. Верхний конец шланга удерживается на поверхности воды с помощью пробкового круга.

О практическом осуществлении всех этих идей, рожденных как человеческой фантазией, так и подлинно научными поисками, не сохранилось никаких свидетельств. Да они и не могли осуществиться. Водолазы в снаряжении Аристотеля и Леонардо да Винчи могут передвигаться только непосредственно под поверхностью воды. В грудной полости такого ныряльщика сохраняется атмосферное давление. А тело его подвергается все возрастающему давлению воды, которое затрудняет дыхание и сжимает кровеносные сосуды. Сердце уже не в состоянии больше нагнетать кровь в сосуды, кровообращение останавливается.

В 1910 году австрийский ученый Р. Штиглер доказал, что дышать под водой через трубку на глубине одного метра можно лишь в течение тридцати секунд, а на глубине полутора метров – не более шести секунд. Попытка Штиглера пробыть несколько секунд на глубине двух метров привела к опасному расширению сердца.

Колокол в реке Тахо

Только с появлением специального технического приспособления – водолазного колокола – человек получил реальную возможность глубже и на более длительное время вторгаться в царство Нептуна.

Водолазный колокол был известен еще в древние времена. Еще у Аристотеля читаем:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Эволюция и прогресс
Эволюция и прогресс

Автор вводит читателя в круг наиболее интригующих вопросов эволюционной биологии. До сих пор эволюционный прогресс остается предметом бурных, даже ожесточенных споров. По существу, всех биологов можно разделить на сторонников и противников идеи этой формы прогресса. Эволюцию живых организмов обычно связывают с ростом их сложности и степени совершенства, однако до сих пор нет строгих критериев этой оценки. Главная мысль, развиваемая автором, состоит в том, что основные атрибуты прогресса — усложнение строения и повышение уровня надклеточной организации — являются лишь следствием постоянно идущего отбора на повышение эволюционной пластичности видов.Книга предназначена для биологов широкого профиля, а также всех интересующихся вопросами эволюции живых существ.

Владимир Александрович Бердников

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Научпоп / Образование и наука / Документальное
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости
Кто бы мог подумать! Как мозг заставляет нас делать глупости

Книга молодого научного журналиста Аси Казанцевой — об «основных биологических ловушках, которые мешают нам жить счастливо и вести себя хорошо». Опираясь по большей части на авторитетные научные труды и лишь иногда — на личный опыт, автор увлекательно и доступно рассказывает, откуда берутся вредные привычки, почему в ноябре так трудно работать и какие вещества лежат в основе «химии любви».Выпускница биофака СПбГУ Ася Казанцева — ревностный популяризатор большой науки. Она была одним из создателей программы «Прогресс» на Пятом канале и участником проекта «Наука 2.0» на телеканале Россия; ее статьи и колонки публиковались в самых разных изданиях — от «Троицкого варианта» до Men's Health. «Как мозг заставляет нас делать глупости» — ее первая книга.

Анастасия Андреевна Казанцева , Ася Казанцева

Научная литература / Биология / Биохимия / Психология / Образование и наука
Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь
Происхождение видов путем естественного отбора, или Сохранение благоприятных рас в борьбе за жизнь

Этот труд Чарлза Дарвина – не только основа эволюционной биологии, но и дневник путешественника-натуралиста, побывавшего в Южной Америке, на Галапагосских островах и в Австралии еще в конце XIX века. Его научные и досужие наблюдения – это документ эпохи – эпохи в жизни людей, наземных улиток, утконосов, кенгуру, лавра и акаций. Автору, обладавшему интеллигентным юмором, удалось собрать замечательный «этнографический» материал о живой природе, рассказав об удивительных особенностях физиологии и поведения живых существ и передав слухи о занятных происшествиях, имевших место в их биографии.Книга для всех и на все времена.

Чарльз Роберт Дарвин

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Биология / Образование и наука
Метаэкология
Метаэкология

В этой книге меня интересовало, в первую очередь, подобие различных систем. Я пытался показать, что семиотика, логика, этика, эстетика возникают как системные свойства подобно генетическому коду, половому размножению, разделению экологических ниш. Продолжив аналогии, можно применить экологические критерии биомассы, продуктивности, накопления омертвевшей продукции (мортмассы), разнообразия к метаэкологическим системам. Название «метаэкология» дано авансом, на будущее, когда эти понятия войдут в рутинный анализ состояния души. Ведь смысл экологии и метаэкологии один — в противостоянии смерти. При этом экологические системы развиваются в направлении увеличения биомассы, роста разнообразия, сокращения отходов, и с метаэкологическими происходит то же самое.

Валентин Абрамович Красилов

Культурология / Биология, биофизика, биохимия / Философия / Биология / Образование и наука