Из ГУЛАГа - в бой

4. Развратом с женщинами не занимался, но встречаться с женщиной я права не лишен. Если это так важно и кому-либо особенно нужно, о своем быте могу дать личную справку. Видимо, большая беда заключается в том, что я был холост [269]и вокруг меня, видимо, было много предположений и разговоров — кое-кто строил расчеты, а кое-кто и сплетничал, а кое-кто все это суммировал.

II

Я грубостью людей не воспитывал, а учил всегда показом. Я не пьянствовал и не развратничал.

Я был непрерывно, без достаточного сна и отдыха, занят делом подготовки резервов для фронта.

1. Помогал отправке на фронт более 80 соединений, в каждом соединении был два-три раза — формировал, обучал и отправлял на фронт.

2. По два-три раза в год проверены все запасные бригады округа, а их было в округе шесть бригад — всем помогал в учебе.

3. Проверены все военные училища округа, а в округе их было 11 училищ, всем оказал помощь. Кроме того, различная помощь оказана специальным военным училищам и частям.

4. В 1943 году с целью переподготовки офицерских кадров проведено пять офицерских сборов, на коих через мои руки обучения прошел весь офицерский состав округа.

5. Мною проделана большая опытно-испытательная работа по методике обучения войск и разработан ряд методических печатных работ по этому вопросу.

6. Вновь оформлены... почти все стрельбища, учебные поля и полигоны и много другой организационно-хозяйственной работы проделано.

7. Военный совет округа мне поручал самые сложные и самые ответственные участки: там, где появлялась возможность неблагополучия, туда бросали меня и я сам устремлялся туда.

8. Чтобы провести эту работу больших масштабов на обширной территории СибВО, для своих передвижений (чтобы всюду поспеть) я пользовался самолетом и мною пройдено по воздуху в Сибири около 57 ООО километров.

9. Из двух с половиной лет работы в СибВО я в Новосибирске был неполных два месяца.

Из изложенного выше видно, что дело было не до пьянства и не до развратничания.

За эту работу я был удостоен звания генерала и награжден орденом “Красное Знамя”.

III

За два с половиной года работы в СибВО мне никто не сделал ни одного серьезного замечания ни по работе, ни по быту.

Зимой 1943—1944 года комвойсками генерал-лейтенант Медведев мне сказал, что ему докладывают, что вокруг меня вьются женщины. Я ему ответил, что докладывают неправду и что если будут виться, я их разгоню.

Тут же с генерал-лейтенантом Медведевым я решил мой семейный вопрос, который для меня складывался тяжело (я все время был в командировках и дети были без присмотра).

Ни член Военного совета генерал-майор Колобяков, ни член Военного совета Главупраформа генерал-майор Изотов, ни генерал-майор Богаткин со мной ни разу не разговаривали.

Как же так могло случиться, что по квалификации генерал-майора Колобякова два с половиной года я якобы “грубил”, “пьянствовал”, “развратничал” и т.д. и никто не смел ни слова сказать.

Ведь меня могли и надо было призвать к порядку, сказать лично или поставить вопрос на Военном совете.

Я не выставляю себя каким-то идеалом без недостатков. Недостатки есть у каждого человека. Недостатки есть и у меня, но какие они и как их квалифицировать. Если у меня в моей работе видели недостатки, почему же мне не сказали, не делали замечаний, предупреждений, не поправляли и т.п. Этого сделано не было, а надо было выяснить, верно это или нет.

Наконец, как стало мне сейчас известно, занимались расследованием генералы Изотов и Богаткин, но со мной никто не говорил, не спрашивали, не выясняли. Я генерал, был замкомвойсками, неужели я недостоин, чтобы со мной поговорили, если обо мне шло дело. Страннее всего, что этого не сделали такие большие политические работники.

Из этого могу сделать только один вывод, что все они сами колебались в обоснованности своих заключений, почему (и) не хотели их прямо предъявить. Эго не отвечало бы мнению массы офицерского состава округа. И кроме того, полагаю, что против моей огромной работы они стеснялись выступать с этими делами и решили обвинять тайно, заочно.

Заявляю не хвастливо и не голословно, что можно проверить, что в округе среди войск и офицерского состава я пользовался большим авторитетом.

Я работал с большим подъемом и исключительной энергией, моей работой были довольны и поручали все новые и новые, более ответственные работы, почему не скрою, что за такую плодотворную работу во всех отраслях жизни войск я был убежден, что могу заслужить повышения в звании, повышения в должности и еще могу быть награжден, а получил неожиданно из-за угла как бы “нож” в спину. За что, какую это преследует цель и кому это нужно, не понимаю. Нельзя так безобразно относиться к человеку — генералу и одной тайной бумажкой смазать 22-летнюю работу генерала.