Из ГУЛАГа - в бой

Выхода из окружения отряда А. В. Барбашева ждала вся дивизия. В преданности Родине и военной присяге бойцов отряда никто не сомневался, и все надеялись на скорую встречу со своим Боевым Знаменем. Видимо, только поэтому 24-я стрелковая дивизия не была расформирована, как соединение (часть), утерявшее Боевое Знамя. Во второй половине июля 1941 года по приказу главнокомандующего войсками Западного направления дивизия была пополнена личным составом и вооружением и продолжала воевать с фашистами.

Содержание истории с Боевым Знаменем дивизии многие годы преподносилось искаженно. Некоторые журналисты, не зная доподлинно все детали и подробности этого факта, писали о том, что Самаро-Ульяновская Железная дивизия была расформирована за утерю знамени. На самом же деле все эти слухи являлись неправдой, а дивизия, пополненная людьми и вооружением расформированной 17-й стрелковой дивизии, продолжала оставаться одним из боеспособных соединений Западного фронта. Из сказанного видно, что вопрос о чести дивизии не стоял. К тому же ее командир генерал-майор К. Н. Галицкий и другие руководители дивизии вскоре после выхода из окружения были выдвинуты на более высокие должности. Однако ложный слух, пушенный журналистами, долгие годы тиражировался. Судьба же Боевого Знамени дивизии выяснилась уже в октябре 1943 г.

А Кузьма Никитович получил новое назначение сразу же после вывода своей дивизии из окружения. В целом Галицкий был доволен достигнутым: дивизия выполнила свой долг, ее действия по достоинству оценили и Военный совет армии, и маршал С. К. Тимошенко. А главное состояло в том, что впереди ждали новые боевые задачи, к выполнению которых части дивизии были готовы. Но выполнять эти задачи К. Н. Галицкому уже не пришлось – его назначили командиром 67-го стрелкового корпуса.

Как все это происходило, Кузьма Никитович рассказал в своих воспоминаниях:

Ранним утром 19 июля я ждал приезда секретаря Мозырского обкома партии и председателя облисполкома. Нам предстояло обсудить ряд вопросов, связанных с мероприятиями по приведению дивизии в боеспособное состояние. В это время вошел майор Подорванов (начальник штаба дивизии. — Н.Ч.) и положил на стол телефонограмму, подписанную начальником штаба 21-й армии генералом Горловым. Она содержала приказание немедленно прибыть в Гомель на Военный совет армии. Связавшись по телефону с генералом Горловым, доложил, что жду руководителей области и попросил разрешения прибыть позже. Ответ: выехать немедленно.

Я был в недоумении: что могло случиться за сутки, прошедшие с момента моего отъезда из штаба армии? Пришлось выехать, поручив майору Подорванову встретить руководителей области. Быстро добрался до Гомеля. И едва вошел к командующему, как Федор Исидорович (Кузнецов. — Н.Ч.) в ответ на мое приветствие протянул мне руку и сказал:

— Маршал Тимошенко назначил вас командиром 67-го стрелкового корпуса. Обстановка требует, чтобы вы немедленно выехали в корпус и вступили в командование.

Он показал мне на карте положение частей корпуса. И тотчас же вслед за этим вместе с членом Военного совета подписал мне предписание. Затем добавил:

— В дивизию ехать не разрешаю. Все указания ей даст начальник штаба армии. Вам выделена машина. Поедете с офицером связи. — И крепко пожал мне руку. — Желаю боевых успехов^[200].